Герои Средиземного моря - [8]

Первыми открыли огонь французы, но ядра ложились с недолетом. Когда же наши подошли вплотную к берегу и «Ярослав» дал полновесный залп всем бортом. Крепость яростно отвечала. Тогда Белли поднял сигнал: «Сблизившись на пистолетный выстрел, класть якоря». Один за другим Ярослав, «Экспедицион» и «Азард» приближались к крепости, пока их днища не начинали скрести об дно, только тогда отдавались становые якоря и сразу же начинался обстрел. Прошло не более получаса как все пушки со стен были сбиты. Теперь неприятель мог отбиваться лишь редкими ружейными залпами. С французами вроде бы разобрались, разобраться с природой оказалось гораздо сложнее. Из-за сильного ветра и плохого грунта судам все никак не удавалось удержаться на якорях. Те тащились по грунту и суда все время сносило.

Утром следующего дня Белли послал в крепость парламентера с предложением о сдаче. Французы ответили отказом. Тогда на берег пошел десант. В кипенье прибоя одна шлюпка за другой свозили людей и припасы. Две роты морских солдат со знаменем и барабанами замаршировали прямо к крепостным воротам.

– Счас постучим хранцузам в калиточку, пущай отворяют! Мы гости званные! – смеялись они, забивая в стволы круглые свинцовые пули.

С другой стороны острова маневрировала «Елена» с девятью купеческими судами. У бортов судов плясали на волнах шлюпки. Белли обманывал врага, пытаясь показать ему, что готовится высадить еще один десант, которого, увы, у него не было. Ложную высадку прикрывал огнем только что подошедший с Корфу «Летун». Да и остальные корабли не оставляли своих пушек без дела.

В два часа пополудни французы выбросили белый флаг. Гарнизон строем вышел из крепостных ворот и молча сложил оружие на обочине дороги. Никаких условий для себя французы не выдвигали. Писари не успевали записывать в шнуровые «трофейновые тетради»: подполковник – 1, капитанов – 2, офицеров – 5, унтер-офицеров – 20, барабанщиков – 5, рядовых – 227, пушек – 12, трехмачтовая требака – 1, прочих судов – 8.

Едва смолкли выстрелы появились и напуганные жители острова. Узнав, что пришли русские они тотчас заявили, что хотели бы с радостью присягнуть на верность России. Они же рассказали, что несколько десятков французов находится и на небольшом островке Лиссе, что был неподалеку. Захватить остававшихся в неведении «робинзонов» был посланы «Азард» и «Экспедицион». Дорогой они умудрились захватить еще в плен шебеку с подкреплением для Курцало.

– Кажется, мне крупно не повезло! – расстроился капитан француз, когда у него отобрали шпагу. – Теперь мне никогда не выбиться в бригадные генералы!

– Напротив, повезло! – заверили его наши, шпагу забирая.

– От чего же?

– За полчаса бомбардировки мы перебили здесь девяносто человек! Так что ваше подкрепление мы перебили бы в четверть часа!

– Что ж, нет худа без добра! – согласился француз и сразу успокоился.

Комендантом Курцало был определен подпоручик Воейков с полуротой солдат. Подпоручику едва стукнуло восемнадцать, и настоящий бой был для него первым.

Белли нервничал, понимая, что этого явно недостаточно для удержания острова, но больше войску него просто не было.

– Боязно мне, что-то! – честно признался поручик Белли, когда тот наставлял его, как править крепостными делами.

– Где ж я тебе генералов на все дела наберу! – покачал головой капитан 1 ранга, приободряя юношу. – Когда-нибудь начинать-то надо! Справишься!

В последующие несколько дней отряд Белли устроил настоящий погром в местных водах и захватил полтора десятка судов с припасами.

Теперь перед Белли был остров Хвар. Шторм долгое время не давал подойти близко. К тому же, узнав о захвате Курцало, французы успели изготовить к обороне местную крепость Лезину. Ночью высадили десант, чтобы к рассвету поставить батарею. Французы движение шлюпок заметили. Началась перестрелка, когда противники обнаруживали друг друга лишь по пушечным и ружейным вспышкам. Мичман Иван Харламов и корсар Лазарь Жуанович были дерзки и удачливы. Французов они вскоре заставили замолчать. Батарею ставил артиллерии унтер-лейтенант Палеолог, потомок последних византийских императоров. Десант возглавил штабс-капитан Скоробогатов, ветеран итальянского и швейцарского походов. Когда-то Скоробогатов, одним из первых, прорвался на знаменитый Чертов мост, за что удостоился похвалы самого Суворова. Теперь он был снова впереди. Десантники ворвались за ограду католического монастыря, где на них обрушились французы. Силы оказались неравными. Пришлось отходить. Как назло с моря нашел туман, и корабли прекратили заградительный огонь. Французы, наоборот, приободрились и навалились уже всеми силами. Скоробогатов со старыми солдатами прикрывали отход шлюпок.

– Матвеич! Бросай все, еще успеешь! – кричал ему с последней шлюпки мичман Сашка Башуцкий.

– Поздно! Уже поздно! – отмахнулся тот. – Уходите скорее сами!

Штабс-капитан Скоробогатов пал на штыках у уреза воды. Уже умирая, он сумел вырвать из раны окровавленный штык и крикнул, ободряя своих ветеранов:

– Не жалей, робяты, мы свое пожили! Пусть теперича другие поживут!

Десант обернулся неудачей. Несмотря на то, что французы тоже понесли большие потери, принудить к сдаче местную крепость так и не удалось. Белли пришлось оставить мысль о захвате крепости. В течение еще нескольких дней наши все же обстреливали ее, а «Азард» с «Экспедиционом» успешно выдержали бой с семью французскими судами, пытавшимися было прорваться кострову. К этому времени на кораблях стала заканчиваться вода, и Белли пришлось отойти от Хвара.