В июле 1798 года в далеком Средиземном море произошло событие, не имевшее на первый взгляд никакого отношения к России. Над столицей Мальтийского ордена Ла Валетта взвился трехцветный французский флаг. Генерал Бонапарт объявил об упразднении ордена госпитальеров. Отныне Мальта и все ее жители становились гражданами Французской республики.
А свежий морской ветер уже наполнял паруса французской эскадры. Форштевни их были развернуты на восток. Генерал Бонапарт спешил в Египет, чтобы водрузить свое знамя над древними пирамидами…
Захват Мальты российский император, однако, расценил как личное оскорбление. Еще бы, совсем недавно Павел I милостиво принял по просьбе мальтийских рыцарей высший сан ордена – великого магистра! И вот теперь такой афронт! Кроме того, столь быстрое продвижение честолюбивого Бонапарта вызывало, и не без оснований, тревогу за безопасность границ южных.
– Я должен положить конец разбою! – объявил император разгневанно. – Мои армия и флот накажут наглеца-якобинца!
Сказано – сделано. В самый короткий срок Петербург заключил союзное соглашение с Лондоном и Стамбулом. Цель соглашения была одна – борьба против неуемных аппетитов французских республиканцев. А вскоре на средиземноморском ветру затрепетали Андреевские флаги: то вступила в «пределы мидетеранские» эскадра вице-адмирала Ушакова. В составе эскадры пенил пологую волну и фрегат «Счастливый», который вел капитан-лейтенант Григорий Григорьевич Белли.
…В один из летних дней 1782 года на квартиру русского посла в Англии графа Семена Воронцова явился молодой человек.
– Генрих Белли, – назвал он себя. – Штурманский помощник. Желаю предложить свою шпагу русской императрице.
Воронцов невольно улыбнулся. Офицер был на удивление худ, фамилия же его в дословном переводе на русский, означала не что иное, как «пузо». Большего несоответствия фамилии и ее обладателя граф еще не встречал. Проситель пришелся послу по душе и вопрос о приеме на русскую службу был решен довольно быстро.
Спустя недолгое время в списке офицеров русского флота появился мичман Григорий Григорьевич Белли. Через год он был уже лейтенантом, ещё через три – капитан-лейтенантом и командиром судна «Полоцк», а с открытием военных действий против турок в 1787 году поступил под начальство Федора Ушакова, с которым и прошел все главные сражения – при Керчи, Фидониси, Гаджибее и Калиакрии, получив за последнее орден Святого Владимира…
Под флагом адмирала Ушакова
Экспедиция Ушакова имела целью освобождение от французского гнета Ионических островов и Южной Италии. Русские моряки шли в южные воды не как завоеватели, но как освободители.
На подходе к острову Цериго от эскадры отделился отряд фрегатов. Капитаны судов имели перед собой задачу ответственную – захватить крепости, господствующие над островом. Артиллерийский бой был не долог, но жарок. Вскоре, не выдержав огня русских пушек, выбросил белый флаг гарнизон крепости «Святой Николай». Следом, после непродолжительной осады, сдалась «на капитуляцию» и вторая крепость – Капсало.
Адмирал Федор Федорович Ушаков взятию Цериго и Капсало был очень рад. Как-никак, первый, пусть даже не очень большой, но успех! Командиров кораблей он пригласил к себе отужинать. За столом расспрашивал о подробностях сражения, просил дать оценку французам, интересовался, как действовали наши матросы.
– Ну а как вы оцениваете нашу подготовленность к долгому пребыванию в здешних водах? – спросил он Белли.
По моему разумению, господин адмирал, не только с гарнизонами французскими тягаться мы можем сейчас, но и с их линейным флотом. Да и английским морякам наши черноморцы ни в чем не уступят.
За отвагу и находчивость при Цериго по представлению Ушакова капитан-лейтенант Белли удостаивается ордена Святой Анны 2-й степени. Награда высокая, и заслужить ее честь немалая!
Боевая страда на Средиземном море была для русских моряков в самом разгаре. Следом за Цериго пришлось Белли брать остров Занте, освобождать Кефалонию, блокировать и штурмовать неприступную Корфу. Биограф героя так пишет об участии Белли во взятии крепости Корфу: «Во время осады Корфу Белли не сидел сложа руки и если не получил в период блокады острова никакой награды, то только потому, что император Павел был недоволен вообще всей экспедицией…»
Едва были заделаны пробоины в корпусе да заштопаны прорехи в парусах – новое задание. На этот раз курс «Счастливого» лежал к берегам Италии. Вел отряд кораблей капитан 2 ранга Сорокин.
В те дни на Апеннинах полыхал пожар войны. На севере громил армии французской директории непобедимый Суворов, на южных берегах против захватчиков поднялось воинственное, но неорганизованное воинство итальянских повстанцев – лаццарони. Центром восстания стало бывшее Неаполитанское королевство. И дело здесь было вовсе не в короле Фердинанде, скудном умом и мелком душой правителе. Пока недоумок-король свежевал коровьи туши (а именно таким было любимое развлечение неаполитанского правителя), страной правила королева, правила без жалости и снисхождений. Неудивительно, что когда французские полки вступили в пределы королевства, Неаполь упал к их ногам как перезрелый плод. Люди надеялись на лучшее, слепо веря в парижские лозунги о свободе, равенстве и братстве. Увы, скоро им пришлось горько раскаяться в своем легковерии.
