Герои русского броненосного флота - [18]

* * *

Едва англичане навели свой порядок в Китае, они тотчас же вплотную занялись делами японскими. В столице Японии Эдо тем временем, по своему обыкновению, интриговал известный русофоб английский посланник при японском дворе Рутерфорд Алькок. В Японское море вошла эскадра вице‑адмирала Хоупа, флаг которого развевался на корвете «Инкаунтер». Теперь Алькоку с Хоупом нужен был только повод продемонстрировать силу. И повод нашелся быстро. Когда в пьяной драке в Эдо был убит английский купец Роберт, японскому правительству был предъявлен счет на 110 тысяч фунтов стерлингов, а столица княжества Кагосима была бомбардирована и сожжена до основания.

Обитавший в Хакодате консул Гошкевич, в свою очередь, исподволь старался пакостить давним недругам, но как настоящий дипломат старался и пакостить по‑дипломатически. Так, зашедшему в Хакодате командиру «Джигита» он предписал по пути в Бейтан заглянуть на остров Цусима (в ту пору название острова писалось как Тсу‑Сима), а затем занять небольшим гарнизоном Новгородскую гавань.

Пытаясь наверстать упущенное, Лихачев начал переговоры с японцами. Начало их он переложил на своего флаг‑капитана Мусина‑Пушкина, а сам тем временем на клипере «Наездник» отправился на север Японского архипелага. Мусин‑Пушкин должен провести предварительную работу. Он же подключится позже, когда наметятся хоть какие‑то перспективы.

Из воспоминаний участника событий: «…Знакомство русских офицеров с только что приехавшим сюда в Нагасаки губернатором. День был назначен 2 ноября (речь идет о 1860 годе. – В. Ш.). 20 человек русских офицеров отправились к губернатору, имея при себе двух переводчиков… Губернатор встретил нас в передней комнате и в сопровождении свиты, несшей его доспехи впереди, повел нас в одну из комнат, нисколько не отличающуюся от первой… В этой комнате стояло 2 ряда столов, один для губернатора и его штаба, а другой – для русских офицеров. Остановясь в середине между столов, он приветствовал всех офицеров, спросил о нашем здоровье и о команде. Потом просил садиться… Разговор во время обеда велся очень хорошо. Лейтенант Корнилов, один из командиров судов нашей эскадры, так хорошо его вел, что осторожный японец, заметно было, разошелся и невольно стал задавать вопросы! Все разговоры велись через переводчиков, которые сидели ноги под себя, с обязательно наклоненными головами, в середине между рядами столов. Я и забыл сказать, что губернатор, его свита и мы помещались в креслах. Во время разговора Корнилов очень ловко высказывал европейцам, деликатно, хвалы; или замечал недостатки японцев… Потом высказал, что русские чрезвычайно рады, что их соседи – японцы будут скоро могущественная нация, сильная; что у них теперь есть военный паровой флот… Советовал поскорее завести лучшие пути сообщения между внутренними городами, устроить железные дороги. Японец слушал с большим вниманием и видимым сознанием пользы этого предложения… Разговаривая таким образом, мы у губернатора просидели около полутора часов. Пожелали взаимно всяких счастий, обе стороны расстались, довольные друг другом. Он пригласил русских офицеров на праздник, называемый Минури, который назначен через 2 дня, 4 ноября. Он дается ежегодно в память основания Нагасаки». Обе стороны остались друг другом вполне довольны.

Присутствовал на этой встрече и флигель‑адъютант Бирилев, корвет которого находился тогда в Нагасаки. Он от рассвета до заката занимался обустройством взятой в аренду земли в деревне Инаса. От фрегата «Аскольд», ремонтировавшегося в Инасе в 1858 году, остались казарма, шлюпочно‑такелажный склад и кузница. Так как на нашей эскадре были трудности с сухарями, предприимчивый Бирилев решил построить небольшой сухарный завод, а заодно и дом для офицеров, ну и, конечно же, хорошую баню для всех.

Помимо этого командир «Посадника» исподволь начал заниматься еще одним важным делом. По собственному почину он тоже решил помочь командующему. Заручившись поддержкой губернатора Инасы, Бирилев попросил его составить протекцию цусимскому губернатору Со Цусима‑но‑ками – разрешить его корвету «Посадник» временно обосноваться в бухте Татамура, на полуострове Имосаки. Окаба Суруга‑но‑ками письмо написал, и Цусима‑но‑ками воспринял эту новость с должной учтивостью. Так было положено начало истории, ставшей впоследствии известной как Цусимский инцидент.

Спустя месяц капитан 1‑го ранга Лихачев снова появился в Нагасаки. Мусин‑Пушкин доложил о визите к губернатору Окаба Суруга‑но‑ками, Бирилев о своих начинаниях. Начальник эскадры одобрил действия подчиненных.

— Пока посвящать в наш план никого не будем, и держи свой визит на Цусиму в тайне! Далеко не всем наша затея по душе! – сказал он Бирилеву.

Из дневниковых записей Лихачева: «6 апреля. Гошкевич не разделяет моих видов на острове Цусима».

«29 января (1861 год. – В. Ш.) в 1‑м часу приехал Гошкевич, которому объяснил, зачем ему надо быть в Эдо».

«31 января. Утром был Гошкевич и решил, что он шел на “Посаднике” в Хакодате, куда к нему вслед за ним приехал один из клиперов, на котором он пойдет в Эдо».

«1 февраля. Был опять Гошкевич. Переговорили о подробностях. Призвал Бирилева и объявил ему о назначении, приказав содержать в тайне. Гошкевич перебрался на корвет, где был обед…»