Герои по ту сторону: миттельшпиль - [42]

Ведущая битву уже поднялась со стула и направилась к Элиоту, но в этот момент он взглянул на неё. Что-то такое было в его глазах — бесконечная тоска, боль, одиночество, она не знала. Она видела такое впервые.

— Что случилось? — прошептала Сиири. Она застыла посреди кабинета, не решаясь пойти ему навстречу.

— Я только что разговаривал с Максимом Беловым… — Элиот несколько мгновений помолчал. Глубоко вздохнул, словно собирался с силами. — Сиири, скажи, кто я?

Сердце на мгновение замерло.

— Что ты имеешь в виду? — голос богини войны дрогнул.

— Я имею отношение к Джине? Вернее, не так. Я что, её… родственник?

Глава VIII

Голос Максима был слышен уже в коридоре. Вероника отчаянно пыталась не обращать внимания — надо просто пройти мимо и отыскать отца. Всё. На сегодня уже достаточно. Но у мироздания, похоже, были другие планы.

— Значит, ты всё-таки хочешь от меня избавиться. Чего-то такого я ожидал, и теперь ожидания оправдались. Спасибо, папуля. Обязательно приготовлю тебе ответный подарок на день отца… если выберусь.

И почему она только не взяла с собой наушники? Проклятье. Вероника выглянула из-за дверцы, ведущей в храмовое помещение. Максим стоял возле статуи Воздающего свет. Миг спустя он сделал несколько шагов назад и осмотрел все изваяния.

— Вы ведь не случайно выбрали этих двоих, да? Это же наверняка всё сказочки, про туман, состоящий из света и тьмы. Вы просто хотите убрать их под благовидным предлогом. А что, план просто шикарный! Никого не удивит, если пара человек сдохнет там, где рождается зло. А я попался так, за компанию…

Нет, это всё бред, сказала себе Вероника. Не стоит этому верить. Макс — просто самовлюблённый придурок.

Хотя говорит, конечно, похожие на правду вещи…

— Успокойся, — пророкотал в храме голос Воздающего свет. — Никто никого не собирается убивать. Нам действительно нужны Дары света и теней, чтобы отыскать путь в Туманном мире.

Максим поднял взгляд вверх и замер.

Вероника прижалась к двери. Оглянулась по сторонам. Воздающего свет нигде не было видно. Что, неужели статуя заговорила?

— А лично слабо было сказать? — Макс повысил тон.

В храме воцарилась тишина.

Наверное, сейчас самый лучший момент для того, чтобы проскользнуть мимо. Вероника бесшумно шагнула за дверь и уже собралась направиться к выходу, но тут Максим шевельнулся.

— Что, кишка тонка прийти и посмотреть мне в глаза? — заорал он и с силой швырнул в статую Фалберта очередной гаджет. Кажется, телефон. Пластиковая коробочка разлетелась на куски, послышался хруст треснувшего стекла.

Вероника вжалась в стену. Максим походил на безумца — тяжело дышал, с ненавистью вглядывался в пустые глаза пятиметрового мраморного бога света. Проклятье, и куда ей деться? Позади остался Элиот, которому приспичило побыть одному, впереди — вечно недовольный жизнью Макс…

— Да иди уже, чего застыла, — буркнул Максим. Он взглянул на Веронику. — Не хватало тебе ещё поучаствовать в семейной драме.

Она покачала головой.

— Может…

— Нет, не может, — отрезал Макс. — Что бы ты ни предложила, мне это не надо. Просто уйди.

Вот и прекрасно. Вероника развернулась и зашагала к выходу.

Просто отличная подобралась команда. Один сам не знает, кто он и откуда. Второй знает, но от этого ему только хуже. И она — ходячая коллекция проблем и заморочек…

Деланей сейчас нужен был ей, как воздух. Аден тоже, но у него, видимо, свои проблемы — её мысли проскальзывали «в эфир» телепатии, и он не мог их не слышать. За обедом он выглядел задумчивым. Чутьё подсказывало, что если положение и изменилось, то только в худшую сторону. Боги на то и боги, чтобы оставаться в Мире грёз и заниматься там своими делами, а человеческие проблемы надо решать человеческими способами.

Вероника с силой толкнула тяжёлую дверь и вышла на свежий воздух. Спустилась по ступеням и окунулась в волну противного мелкого дождя. Проклятая осень. Вероника уже начала привыкать к тому, что дождь сопровождает её чуть ли ни в каждый важный момент жизни. Кроме похорон Джереми. Тогда, как назло, светило солнце…

Вероника остановилась на ступенях и закрыла лицо руками. Тщательно скрываемые всё это время чувства и воспоминания настойчиво прорывались наружу, словно Максим открыл какой-то кран в душе. Хотя, может быть, и не в нём дело, а во всём сразу. Сны, поведение Адена, а теперь ещё и эта проклятая книга… И где только Элиот вообще её достал? И зачем? Как будто кто-то свыше очень хочет, чтобы Вероника всё-таки не пользовалась своим Даром, не налаживала контакт с отцом, не стала героем. Или кто-то снизу, из Туманного мира?

Отчаянно захотелось выплакаться. Но кому? Отцу? Несмотря на вчерашнее, она ещё не была готова разговаривать с ним на откровенные темы. Адену? Он занят. Алине? Тоже не то. Кому тогда? С кем она говорила на такие темы раньше? Непрошеная слеза скатилась по щеке. Раньше у неё был Джереми…

«Если будешь реветь, я тебя вымажу этим мороженым, — эхом отдался в голове голос лучшего друга. — Будешь липкая и противная не только внутри, но и снаружи».

Лучший друг когда-то дал ей уверенность в себе, уверенность в том, что она может быть хорошим человеком. Лучший друг, который терпел все её выходки, потому что понимал, как ей тяжело. Лучший друг, которого она не смогла защитить…