Герои и подлецы Смутного времени - [3]

Действительно, историки как бы забывают, что между смертью Ивана Грозного и началом Смуты прошло четырнадцатилетнее царствование Федора Иоанновича, сына Ивана Грозного и последнего Рюриковича на московском престоле и семилетнее правление царя Бориса Годунова. Более двух десятилетий, в течении которых страной, сначала фактически, а потом и де-юре, управлял Годунов. Обвинять Ивана Грозного в том, что Смута является результатом его правления, все равно что обвинять Сталина в Перестройке и гибели СССР. И тот и другой виноваты лишь в том, что при их правлении Русское государство стало настолько могущественным, что это вызвало крестовый поход против него всех ведущих государств и политических сил западного мира.

Если же трезво взглянуть на факты, то Смута – результат последовавшего после царствования Иоанна IV слома той социальной системы, которую на протяжении нескольких столетий возводили правившие Россией государи из династии Ивана Калиты.

К мысли о необходимости создания такой системы московские великие князья пришли в результате осмысления исторического опыта Киевской Руси и татаро-монгольского ига. Хотя попытки построить нечто подобное предпринимались и раньше, например великим князем Андреем Боголюбским, но они оказались преждевременны и безуспешны. Дело в том, что государственные и общественные реалии Киевской Руси не способствовали этому. Они в значительной мере отличались от того, что мы можем видеть в Московском государстве XV–XVI веков.

Карамзин отмечал европейский характер Киевской Руси. В Древнерусском государстве законодательство, образ жизни, даже одежда мало отличались от европейских. Платонов пишет о неустойчивости политического устройства Киевского княжества: постоянное перемещение князей с княжения на княжение, широкое распространение вечевой системы, ограничивающей княжескую власть, обширное частное землевладение, широкое распространение рабства – все это препятствовало установлению самодержавия.

Велика была и степень нравственного падения русского народа в XII–XIII вв. Об этом свидетельствует то, что во внешней торговле домонгольской Руси среди экспортируемых товаров на втором месте после мехов стояли рабы – не только пленные кочевники, но и русские единоплеменники и единоверцы.

Все это привело Киевское государство к неожиданному концу еще за век до того, как оно подверглось татарскому погрому. Никто как-то особо и не задумывается о том, почему великие князья Юрий Долгорукий и Андрей Боголюбский перенесли на север центр политической и государственной жизни. А ведь летописец указывает на катастрофическое запустение Южной Руси. В Чернигове – втором по величине городе Киевского государства – сообщает летопись, «остались лишь княжеские псари да пришлые половцы». В чем же дело? Странным образом, в середине XII века, население Южной Руси разделилось на две части. Одна, меньшая, переселилась в близлежащие районы Южной Польши, а вторая – на северо-восток, в междуречье Оки и Волги. Два века спустя потомки ушедших в Польшу вернулись на запустевшие земли Приднепровья. Так появились малороссы. Ушедшие на север остались среди болот и лесов Владимиро-Суздальской Руси, ассимилировали коренастых и рыжих угро-финнов и создали Московскую Русь. Так появились великороссы. Эти процессы шли во время татаро-монгольского ига и закончились к моменту его падения. По мнению современников, татарское иго было дано Богом как горькое лекарство для вразумления русского народа и исправления его путей.

Принципы, на которых создавалось Московское государство, заметно отличались от тех, на которых была основана Киевская Русь. Часто историки, страдающие русофобией, называют Россию азиатской страной, но, не в силах объяснить конкретно, в чем же заключается наша азиатчина, начинают что-то плести о дураках и дорогах. Дело, конечно, не в этих двух бедах нашей страны, а в социально-политической системе Московского государства.

Если искать аналогии с Московским государством, то надо обратиться к древности, к азиатской древности библейских времен. Его основополагающие принципы были те же, что в архаических государствах: Ассирии, Египте, ветхозаветном Израиле до его вавилонского плена и даже доколумбовых государствах Центральной и Южной Америки – ацтеков и инков. Это сословность, государственная собственность на землю и сакральность верховной власти.

Нет сомнения, что московские государи, приступая к строительству своего государства, уже имели определенный план, и неуклонно выполняли его, передавая эстафету от отца к сыну на протяжении столетий. Его важной составной частью было построение справедливого, сословного общества, просвещенного христианским учением. Именно в XV–XVI веках Московская Русь была наиболее близка к достижению этого идеала.

Прав был Татищев. Пагубные изменения в государстве и обществе произошли не при Иоанне Грозном, а во время правления Бориса Годунова. Именно Годунов попытался основать новую династию и для этого стал искать опору не в обществе в целом, а в одном сословии, наиболее близком и полезном ему – в дворянстве. Для аристократии, князей и боярства, он был до конца дней чужим. Они не приняли его, и, в конечном счете, привели к гибели. Крестьяне, в виду своей политической и военной слабости, мало могли быть ему полезны. И лишь дворянское сословие – основная воинская сила государства, видевшая к тому же в Годунове «своего» царя – из дворян – оказало ему поддержку. Но эта поддержка дорого обошлась и государству, и самому правителю.