Герои 90-х. Люди и деньги - [57]

Правда, были и другие мнения. Во время ноябрьской демонстрации на Красной площади в честь годовщины Октября Горбачева пытался застрелить из обреза ленинградский слесарь Александр Шмонов. Попытка не удалась, но то, что Шмонов выражал настроения многих, было очевидно. Журналист Владимир Гендлин вспоминает: «Наливая мне водку к щам, моя бабушка приговаривала: “Горбачева расстрелять! Ельцина расстрелять! Гайдара расстрелять!”».

В конце 1990 года Горбачев назначил вице-президентом молодежно-профсоюзного активиста Геннадия Янаева. А тот порадовал депутаток удалыми шутками. Сообщив съезду: «Я болею всеми теми болезнями, которыми болеют настоящие мужчины», — второй человек в государстве отвлек парламентариев и репортеров от вопросов текущей политики. А исполненная комсомольско-молодежного задора фраза претендента: «Я обязательно повернусь лицом к женским вопросам, если моя жена не будет возражать», — еще более порадовала общественность: наконец-то унылым моралистам Распутину и Губенко будет противостоять настоящий жизнелюб.

Напроказил, как всегда, российский парламент во главе с Борисом Ельциным: на сей раз он всего-навсего прекратил финансирование Союза ССР. На что «Коммерсантъ» с известной долей сарказма отметил, что теперь «союзному министру финансов Валентину Павлову будет легче объяснять депутатам, куда же деваются бюджетные средства. При прежней системе, когда все деньги уходили в центр, никому, даже депутатам союзного парламента, так и не удалось добиться от Павлова полной и достоверной информации о “черных дырах” бюджета».

Новый 1991 год страна встречала в мрачном настроении. Надежд на лучшее будущее не оставалось почти ни у кого: либералы боялись «наведения порядка», сторонники сильной власти — «анархии и разгула сепаратизма», не говоря уже об «отказе от социалистических ценностей». «Прогрессисты» опасались коммунистического реванша, их оппоненты — жидомасонского заговора и американской оккупации. Эти настроения выливались в стотысячные митинги, и по центру Москвы было невозможно ходить из-за постоянных милицейских оцеплений и шествий.

Горбачевское руководство, избавившись от либералов и колеблющихся, приняло решение о спасении империи любой ценой (кроме, возможно, цены массового кровопролития). Создавались соответствующие инструменты в виде законов о референдуме, комплекса чрезвычайных полномочий президента, усиления внутренних войск путем передачи им четырех армейских дивизий.

Перспективы развития ситуации журнал «Власть» видел в построении «казарменного капитализма», при котором относительная свобода предпринимательской деятельности сочеталась с высокими налогами, жесткими санкциями за невыполнение договорных обязательств и «контроле за мерой труда и потребления». Естественно, в сочетании с ограничением политических свобод и «сильной исполнительной властью». Насколько этот прогноз воплотился в 1991 году, а насколько сегодня, судить читателю.

Но скучно не было, это точно. С начала года по телеку давали захватывающие сериалы — «Буря в пустыне», штурм телецентра в Вильнюсе под командованием будущего сепаратиста Аслана Масхадова, возвращение в Камбоджу принца Народома Сианука, «Богатые тоже плачут», южноосетинская война, сюжет питерского ТВ о том, что Ленин — гриб, осуждение Винни Манделы за похищение людей и затем реформы в ЮАР, вмешательство советских войск в карабахский конфликт, президентство Звиада Гамсахурдии и его война с «Мхедриони» в черных очках, созданной писателем, режиссером и вором в законе Джабой Иоселиани, избрание Джохара Дудаева президентом Ичкерии, декларация независимости Приднестровья и еще куча всяких деклараций, референдумов, независимостей…

Последней попыткой спасти Союз стал мартовский референдум. Граждане тех республик, которые согласились его провести (прибалтийские республики, Грузия, Армения и Молдавия его проигнорировали), должны были ответить на вопрос: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?» — так звучала его формулировка в версии Верховного Совета. Однако даже в тех республиках, где референдум прошел, формулировку меняли или добавляли свои вопросы. Жители Казахстана, например, голосовали за «Союз суверенных государств». Жители РСФСР — за введение поста президента РСФСР. Так что для них референдум вылился еще и в очередной раунд противостояния Горбачева с Ельциным.

«Борьба титанов» окончилась ноздря в ноздрю — 71% за Горбачева (процент граждан РСФСР, голосовавших за сохранение СССР) и 70% за Ельцина (процент голосовавших за введение нового поста в России). Это вынуждало соперников перейти на новый уровень социалистического соревнования, на глазах перераставшего в предвыборную кампанию. Иными словами, массы, к которым были вынуждены апеллировать вожди, продемонстрировали высокий уровень бесконфликтности благих намерений — большинство высказались и за Союз, и за Россию. Ситуация осталась патовой.