Гермиона, первая леди Грейнджер - [127]

Гермиона пообещала себе, что, вернувшись в Финляндию, свяжется с Люциусом Малфоем. Светловолосый маг должен знать о причинах подобной неприязни.

* * *

Первые главы Кодекса, которые Гермиона сочла необходимым отправить Милисент Булстроуд, вернулись обратно в первый день февраля. Практически каждая страница содержала пометки, выполненные пронзительно-малиновыми чернилами. Гермиона помнила, что такими профессор Снейп правил школьные сочинения. Не было ни одного случая, чтобы свиток вернулся чистым. Если зельевар не находил ошибок по сути ответа, то придирался к грамматике, с которой, к сожалению Гермионы, не всегда было гладко.

Получив обратно листы, испятнанные знакомым цветом, волшебница пришла в ужас. Тем более, что, большей частью, замечания были строго по существу. Милисент ткнула пером в явные нестыковки и глупости столь явные, что возникала одна мысль — в каком дурмане можно было придумать эту чепуху? Вроде того правила, что дети одной семьи должны расти и обучаться совместно. Расположенное в числе первых, это положение полностью аннулировало следующие за ним правила об отдельных ванных комнатах, спальнях, кроватях и одежде. Милисент написала на полях, что написанное точно указывает на так называемую «постоянную неразлучность». Дети будут вынуждены не только жить в одной комнате, но и находиться рядом максимальное количество времени. И под словом «рядом» может подразумеваться любое расстояние — от мили до нескольких дюймов. Можно было представить себе ту бездну неприятностей, которые повлекло бы это правило. Не говоря уже о том, что распределение на разные факультеты в Хогвартсе станет смертельной ситуацией для главы семьи, в первую очередь.

«Ты слишком хорошо думаешь о людях, — писала Милисент в конце. — Прими, наконец, то, что все твои отпрыски будут мелкими неблагодарными ублюдками и напиши нормальный кодекс, а не маггловскую конституцию!»

Выругавшись сквозь зубы, с использованием любимых выражения Антонина, Гермиона оправила «на проверку» главы, связанные с порядком наследования и положениями о личном имуществе, и взялась за переделку — дело нудное и кропотливое.

Думать о будущих детей, как о «мелких неблагодарных ублюдках» у неё никак не получалось. И вряд ли удастся. Уж её-то дети будут безупречны, как и положено отпрыскам Гермионы Грейнджер. Они будут…  достойными волшебниками. Гермиона поклялась себе приложить все возможные усилия для этого.

Гермиона благополучно просидела за компьютером почти полтора месяца, выбираясь из Эспоо только в исключительных случаях. Как правило, случаи эти были связаны с изысканиями мэтра Кваетуса. Несмотря на заверения старого волшебника, что «дети осени просты как булыжники» над Начертанием Гермионы Грейнджер он корпел достаточно долго. Сначала морская галька никак не хотела «ложиться круг» и маг выяснил, что в рунической цепочке допущена ошибка. Гермионе пришлось уточнять дата своего рождения. К счастью, мать Гермионы очень трепетно хранила все документы, связанные с дочерью — аттестат начальной школы, письмо-рекомендацию в школу святой Марии в Кембридже[3], первое письмо с приглашением в Хогвартс и, конечно, маленькую белую бирку, которой снабжают всех новорожденных в госпитале. Гермиона забрала эту бирку вместе с прочими документами из родительского дома, когда вскрывала тайники.

Судя по светло-серым записям на крошечном кусочке картона, девочка весом в семь фунтов появилась в двадцать минут первого часа девятнадцатого сентября. Мэтр Кваетус зашипел сквозь зубы, узнав об этом. Ведь это означало, что роды у женщины начались раньше, скорее всего до полуночи, и Гермиона Грейнджер «начала появляться на свет» восемнадцатого сентября. В руны были внесены исправления и круг, наконец, «лёг» как положено.

Гермиона за десять недель побывала в разных точках Европы. Она собирала кусочки красной киновари на отвалах рудника Альмаден в Испании. Испанская полиция чуть не арестовала её, и волшебнице пришлось пожертвовать толикой собираемой магической силы, чтобы сбежать от маггловских служителей порядка.

И она заплатила немало денег, чтобы вместе с сопровождающим побывать внутри рудника, где добывали розовый кварц. Господин Клаус Бринкерхоф, был готов рассказать всему Зальцбургу, что никогда не видел такой радости на лице человека, которому довелось самолично добывать минерал. Молодая женщина стёрла руки в кровь, сломала, в конце концов, свой молоток-кирку, извозилась в грязи по уши и, судя по звуку, подхватила простуду, но не ушла, пока не наполнила плетёный кошель дымчато-розовыми кусками.

Удивительно, думал герр Бринкерхоф, на что готовы потратить люди двадцать тысяч евро! Может, стоит организовать аттракцион для туристов «Почувствуй себя шахтёром»? Так в будущем мужчина и поступил. Стоит добавить, что через несколько лет мимолётная идея принесла ему немалый доход и известность в Австрии.

Она до конца дней запомнила своё путешествие за куском коралла. Мало того, что найти место, где магглы увидят, как действует заклятье Головного Пузыря, было очень трудно. Совсем безделицей оказалось, что во время «добычи» её чуть не сожрало что-то зубастое. Но на обратном пути она заблудилась! И проплутала почти сутки! А когда кончился бензин и мобильный телефон приказал долго жить, она пошла пешком и долго-долго объясняла старику, пасущему ободранных овец, что ей нужен телефон! Телефон!