Германская военная мысль - [182]

6-го числа «медленно и невероятно осторожно» русские двинулись на Анкендорф. Когда они своим превосходством стали угрожать обоим флангам Нея, последний начал отступление. Несмотря на то что у Деппена было восстановлено три моста, переправа могла быть выполнена только «с весьма значительными потерями». Река Пассарга приостановила преследование.

Тщательно составленный план не удался потому, что Багратион запоздал связать фронт противника атакой, и потому, что Сакен испугался самостоятельно действовать против фланга и тыла, слишком прижался к центру и также выступил против фронта. Сакен был сделан козлом отпущения, предан военному суду и приговорен к отрешению от должности, но вскоре был помилован и получил новое назначение. Эта мера не произвела большого впечатления. И позднее многие генералы не страшились впасть в ошибку Багратиона и Сакена. Стремление отдельных частей армии предварительно соединиться перед фронтом противника, вместо того чтобы начать атаку, продолжало оставаться излюбленной привычкой. Чтобы противодействовать этому, задача главного командования заключается в том, чтобы соответствующими распоряжениями сократить неизбежный промежуток времени между выходом одних частей против фронта, а других на фланг и в тыл неприятеля.

Самому Наполеону решение такой задачи никогда вполне не удавалось. Он пробовал достигнуть соединения на поле сражения тем, что держал фронт противника только под угрозой, а тем временем отделенная от главных сил часть армии подтягивалась для фланговой атаки. Это могло удастся, если противник со своей стороны начинал атаку, а отделенная от главных сил часть армии поспешно подходила. Но это не удавалось, если противник предпочитал выжидать атаки, а отделенная от главных сил часть армии задерживалась неприятельскими отрядами. Тогда обыкновенно отдавался приказ незамедлительно отбросить задерживающий отряд. Когда же этот противник «незамедлительно» не уходил, то оказывалось, что уже много времени потеряно и план сосредоточения и фланкирования преждевременно раскрывался; противник, не выжидая результата, начинал отступление и ускользал прежде, чем создавалась возможность затянуть петлю и обречь его на гибель. Таков примерно был ход событий при проектированных фланговых атаках Нея и Вандама под Лёвенбергом и Дрезденом. Под Бауценом[236] Ней вовремя достиг поля сражения, но был брошен не против фланга, а против оконечности правого крыла; несмотря на доброе намерение Блюхера держаться до конца, ему все же пришлось уклониться от рокового удара. Надо было признать следующее положение: фронтальная атака должна начинаться до начала фланговой атаки. Противник должен быть совершенно связан и не быть в состоянии избежать флангового удара. Если охваченный противник перейдет в фронтальную атаку, как Мелас под Маренго, Гогенлоэ под Йеной, Наполеон под Ватерлоо, то тем лучше; если же нет, то охватывающая сторона должна, конечно, взять это бремя на себя.

Метод охвата и обхода под Бауценом, Лёвенбергом и Дрезденом не дал результата вследствие контрманевра противника. Если оттеснение противника под Маренго Ульмом и Йеной в направлении, противоположном его естественным коммуникациям, было для него гибельным и даже вело к полному уничтожению побежденного, то вытеснение противника маневром в направлении его естественных коммуникаций приносило больше ущерба победителю, чем побежденному. Победы при Грос-Гершене и Бауцене и продолжительное отступление союзников вызвали со стороны Наполеона выделение многочисленных отрядов и заслонов, постепенно разложили его состоящую из рекрутов армию и вынудили к заключению перемирия; оно было желательно также и для союзников, но они скорее могли обойтись без перемирия, чем Наполеон, одержавший две победы и старавшийся их использовать путем непрерывного преследования противника.

Когда перемирие окончилось, положение совершенно изменилось. Задача соединения отдельных армий на поле сражения, которая во время весенней кампании выпала на долю Наполеона или которую он сам себе избрал, в августе выпала и на долю союзников.

Имея северную армию у Берлина, главную армию в Силезии, австрийскую в Богемии, союзники обложили, пока еще на почтительном расстоянии, Наполеона, располагавшегося между Дрезденом и Лигницом (схема 27). Великому мастеру военного искусства самое простое было бы уйти от угрожающего окружения и затем с превосходными силами атаковать одну из трех армий противника. Так поступил в 1760 г. Фридрих Великий, находясь в гораздо худшем положении. 14 августа король находился с 30 000 чел. юго-западнее Лигница (схема 29); против него были Ласси, Даун и Лаудон, имевшие в совокупности 100 000 чел. Кроме того, русская армия уже перешла через Одер и дошла до Лиссы.

В ночь на 15-е Даун намеревался обойти противника с трех сторон и на утро атаковать главной армией правый фланг, Лаудоном левый фланг и Ласси с тыла; легкие войска генерала Рида и Бека должны были связать фронт. Но в ту же ночь король двинулся через Лигниц и расположился на отдых восточнее города у Пфафендорфа и Пантена, чтобы ранним утром продолжать марш. Во время отдыха неожиданно пришло донесение о приближении Лаудона, который на незначительном расстоянии от прусского левого крыла в трех колоннах переправлялся через Кацбах. Однако Фридрих успел занять высоту Реберг, находившуюся на пути наступления противника, отразить первый натиск, а затем атаковать австрийцев, с усилиями выбиравшихся из трудно преодолимой теснины ручья Кацбаха. Прежде чем австрийцы успели полностью развернуться, они оказались отброшенными за реку, несмотря на их численное превосходство (30 000 против 14 000). В это же время подходившая на помощь главная армия Дауна оказалась задержанной и отбитой у Шварцвассера ничтожными силами Цитена. Наличных сил не хватило для вполне заслуженного использования победы. Но и достигнутого было достаточно, чтобы русские поспешно отступили за Одер и чтобы втрое сильнейшие австрийцы вежливо отошли для пропуска короля на соединение с принцем Генрихом.