Герцог-сердцеед - [25]

В самом деле, почему бы ему не приглашать женщин к себе? Как Чарлз предпочитает жить – его личное дело.

– Если вопросов больше не будет, могу я предложить тебе чашечку кофе?

– Предложи, – улыбнулась Виктория, прогоняя из головы все неприятные мысли.

– Сливки? Сахар?

– Немного того и другого.

– Чем собираешься заняться сегодня? – спросил он, наливая ей кофе.

– Думаю, мне пора распаковываться, хотя, принимая во внимание мою теперешнюю зарплату, может, это и преждевременно и мне лучше поискать что-нибудь подешевле, пока я не найду себе другой работы.

Чарлз протянул ей чашку. Скорее всего, такой кофе ей тоже не по карману, подумала Виктория, делая глоток превосходного напитка.

– Предложение остаться в «Ройял Инн» по-прежнему остается, – сказал Чарлз. – В моих силах ускорить твой переход на управленческую должность, если ты решишь остаться.

– Я не изменю своего решения, но все равно спасибо. А чем ты собираешься заняться сегодня?

– Оценкой и контролем причиненного ущерба, – сказал Чарлз и протянул ей газету.

«Королевская семья готова представить незаконнорожденную наследницу», – прочла Виктория заголовок, выделенный жирным шрифтом. Рядом со статьей помещалась фотография привлекательной женщины, очень похожей на короля Филиппа. На вид ей было чуть более тридцати лет.

– Еще одна наследница? – удивилась Виктория.

– Сестра по отцу, – сказал Чарлз. – Последствия романа короля Фредерика с женой бывшего премьер-министра.

– Ничего себе новость!

– Да уж…

Виктория быстро прочитала статью, из которой следовало, что Мелисса Торнсби была не только незаконнорожденной, но и старшей из наследников на трон. Это значило, что именно она должна была стать королевой.

Интересно, что подразумевал Чарлз, говоря о контроле причиненного ущерба? Как это отразится на острове и на его жителях, если король Филипп будет вынужден отречься от престола и передать власть своей сестре?

– В тот день мы ездили во дворец именно по этому поводу? – спросила Виктория.

Чарлз кивнул, и в эту минуту раздалась мелодия мобильного телефона.

– Извини, – сказала она, но к тому времени, когда дошла до гостиной и вытащила телефон из сумки, он замолчал. Номер звонившего был ей незнаком. Кроме того, на дисплее отразился значок голосовой почты и пропущенного звонка.

Виктория решила прослушать сообщение позднее, как и перезвонить отцу, так как два пропущенных звонка были именно от него. Она была не готова к его новой лжи, если он звонил не для того, чтобы извиниться.

– Все в порядке? – спросил Чарлз.

Виктория обернулась. Он стоял у двери и наблюдал за ней.

– Наверное, ошиблись номером, – сказала она, кладя телефон обратно в сумку.

– Я хочу принять душ, – сообщил Чарлз, приближаясь к ней. – Не хочешь присоединиться?

На секунду Виктория засомневалась. Ей безумно хотелось остаться, но возможно, чтобы доказать себе, что она может уйти в любую секунду, она сказала:

– Мне правда нужно идти.

Чарлз не стал настаивать.

– Сегодня я буду занят – нужно решать вопросы, возникшие в связи с престолонаследием, но в воскресенье свободен. Поужинаем?

– Позвони мне.

Чарлз нахмурился.

– Почему у меня такое чувство, что это означает «нет»?

– Это лишь означает «позвони мне», – пожала плечами Виктория.

Хотя, возможно, Чарлз прав и это был отказ. И Виктория знала почему. Если бы она сказала «нет», стал бы Чарлз настаивать или нашел бы себе другую спутницу? Кстати, ей стоит задуматься, почему отношения Чарлза с другими женщинами стали ее так сильно занимать?

Невероятно, но Мелисса Торнсби была удивительно похожа на своих родственников, и не только внешне. Она держалась с достоинством, присущим другим членам королевской семьи. Даже своими жестами Мелисса напоминала своего брата Филиппа.

Чарлз задался вопросом, задумались бы люди о ее близости к королевскому роду, если бы она не покинула остров после смерти родителей?

Он стоял в дворцовой библиотеке чуть поодаль, наблюдая за ее знакомством с членами королевской семьи. В такие моменты, как этот, Чарлз начинал чувствовать себя немного чужим. Впрочем, внимание со стороны еще одной женщины, он имел в виду Мелиссу, – это уж слишком… Одна его мать стоит нескольких женщин! Нужно ли удивляться, что он все еще холостяк? Ведь если Чарлз женится, ему придется иметь дело уже с двумя представительницами слабого пола.

Правда, когда-нибудь он все-таки женится, подумал Чарлз, наблюдая за Филиппом, баюкающим на руках своего сына. Но это произойдет в том случае, когда ему захочется иметь своих детей.

Брак, конечно, не обязателен, но, если он хочет избежать скандала, лучше, если его дети будут законнорожденными. А в том, что скандал разразится, Чарлз не сомневался – все-таки он родственник королевской семьи.

– А вы, наверное, Чарлз, – сказала подошедшая к нему наконец Мелисса. Ее английский – смесь акцента южан и одного из диалектов восточного побережья США – звучал непривычно для жителей острова и являлся уж совсем экзотичным для принцессы, а может, и будущей королевы.

– Добро пожаловать домой, Ваше Высочество, – склонил голову Чарлз.

Мелисса взяла его руку и тепло пожала. Непринужденность, с которой она себя вела, выдавала в ней принадлежность к старинным семьям, обладающим состоянием и привилегиями.