Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи - [236]
Вслед за пленумом состоялось совместное заседание Национального комитета Отечественного фронта и руководства политических партий. После заседания Трайчо Костов сообщил Димитрову, что представители некоммунистических партий объявили себя приверженцами социализма, однако высказались за сохранение многопартийной системы. Таким образом, предложение Червенкова о превращении Отечественного фронта в некую политическую суперструктуру, управляемую БРП(к), не получило поддержки в ОФ.
Являлась ли пространная речь Вылко Червенкова его собственным творчеством или её содержание было заранее согласовано с председателем ЦК? Судя по дневниковым записям Димитрова, болгарские делегаты, возвращаясь из Варшавы в Софию, встречались с ним дважды. В первый раз они проинформировали его об итогах совещания, во время второй встречи Димитров «дал указания Червенкову и Поптомову относительно изучения в партии и практического приложения решений коммунистического совещания в Польше». Оценку деятельности партии в послевоенный период Червенков не согласовывал с Димитровым, о чём свидетельствуют и дальнейшие события.
Георгий Михайлович и Роза Юльевна возвратились в Софию 16 ноября. В подробной выписке из истории болезни, вручённой Димитрову, говорилось, что в результате лечения его организм окреп, работа сердца улучшилась. Хронические заболевания, разумеется, никуда не делись. Надо было постоянно принимать назначенные препараты, делать инъекции инсулина и строго соблюдать диету>{333}.
На следующий после приезда день Димитров провёл заседание Политбюро. «Определили план работы на ближайший период, — записал он в дневнике. — Конституция, реконструкция кабинета, национализация, союзные договоры с Югославией, Румынией, Чехословакией, Польшей, Албанией и Венгрией». Эти и другие дела предполагали коллективную работу, доктора же предписали ему проводить на заседаниях не более трёх часов в день.
На последние недели 1947 года выпала невероятная нагрузка. Некоторые важные мероприятия откладывались из-за отсутствия Димитрова в стране и теперь следовали друг за другом почти без пауз. А недуги напоминали о себе периодическими болями. «С 22 ноября установилась температура 37,4 градуса, которая стала его постоянным спутником», — отмечает в своих записках секретарь Димитрова Неделчо Ганчовский>{334}.
В конце ноября состоялось, наконец, подписание союзного договора с Югославией. Четыре дня Димитров неотлучно находился с югославской делегацией, возглавляемой Тито. Поезд с гостями проследовал через всю страну в Варну, останавливаясь на крупных станциях, где проходили короткие митинги. Деловые переговоры двух делегаций прошли в Евксинограде, бывшей летней резиденции царя. Во второй половине дня 27 ноября договор был подписан.
Четвёртого декабря Великое народное собрание приняло поимённым голосованием в третьем чтении Конституцию Народной республики Болгарии. Новая конституция закрепила политические, социальные и экономические преобразования в стране и создала законодательные предпосылки для социалистического строительства.
Девятого декабря Димитров подал в Народное собрание заявление об отставке кабинета. Формальным поводом для отставки явилась необходимость продления мандата Великого народного собрания на год, то же самое предстояло сделать в отношении Совета министров. На следующий день депутаты вновь избрали Димитрова премьер-министром и предоставили ему мандат на формирование правительства. В обновлённом и расширенном кабинете были представлены 14 коммунистов, 5 представителей БЗНС, по два представителя Социал-демократической партии и «Звена».
Тринадцатого декабря в Военном клубе состоялся приём с участием Георгия Димитрова по случаю окончательного вывода советского военного контингента из Болгарии. На приёме присутствовал специально прибывший в Софию командующий Южной группой советских войск генерал-полковник В. Д. Цветаев (С. С. Бирюзов к тому времени уехал служить по месту нового назначения).
С 14 по 18 декабря Димитров принимал албанскую правительственную делегацию: поездка в Пловдив, митинг, приём, театр, переговоры. Делегацию возглавлял Энвер Ходжа — в прошлом слушатель Института Маркса — Энгельса — Ленина в Москве, не раз бывавший в ИККИ у Димитрова, в годы войны главнокомандующий Албанской народно-освободительной армией, а ныне — первый секретарь Албанской партии труда, председатель Совета министров, министр иностранных дел и министр обороны Албании.
Восемнадцатого декабря Политбюро в условиях строгой секретности рассмотрело вопрос о национализации частных промышленных и горнодобывающих предприятий. Была определена дата внесения проекта закона в Народное собрание — 23 декабря — и рассмотрен порядок перехода предприятий под управление государства. В ночь на 23-е частные предприятия были взяты под охрану милицией. Наутро народным представителям осталось лишь проголосовать за новый закон. В спешке под одну гребёнку попали также мелкие предприятия и кооперативы, в том числе некоторые ремесленные мастерские, сельские мельницы, маслобойни и т. д. Вслед за национализацией промышленных предприятий в государственную собственность перешли банки и оптовая торговля, был выкуплен у владельцев крупный сельхозинвентарь.
