Георгий Данелия - [11]
Сегодня немыслимо и вообразить, что после «Пути к причалу» Данелия всерьез подумывал взяться за экранизацию романа Достоевского из школьной программы. «…Но каждый раз что-нибудь мешало мне делать драматические вещи. “Преступление и наказание” даже утвердили в Госкино, но все решил случай. Как-то в Болшево я сидел в холле, читая Достоевского, в это время мимо проходил Лева Кулиджанов, увидел у меня в руках книгу, спросил, что читаю. Ответил, что “Преступление и наказание”, что собираюсь снимать. Лева очень огорчился, сказал, что всю жизнь мечтает экранизировать этот роман. А у меня, может быть, оттого что я в этом материале “варился”, жил в мире Достоевского, было тогда очень тяжело на душе, настроение хуже некуда. Наверное, поэтому, услышав слова Левы, я вздохнул с облегчением: “Так снимай!”».
И мы тоже можем теперь вздохнуть с облегчением: если «Преступление и наказание» стало украшением фильмографии Кулиджанова, то в творчестве Данелии аналогичная экранизация наверняка оказалась бы в том же необязательном разделе — «поиски своего “я”», — что и «Путь к причалу». А вот самый светлый сценарий Геннадия Шпаликова никто, кроме Данелии, не снял бы надлежащим образом.
Афиша фильма Георгия Данелии «Путь к причалу» (1962)
Все, кто близко знал Георгия Данелию или работал с ним, отмечают его ярко выраженную музыкальность.
Еще в 1947 году, учась в девятом классе, Гия организовал школьный джаз в составе: две скрипки, аккордеон, рояль, вокалистка. Сам он был не только руководителем, но и ударником этого ансамбля.
В молодости и зрелости Данелия не расставался с гитарой, под которую не стеснялся и петь, хотя всегда был самого скептического мнения о собственном голосе.
Музыка имеет огромное значение и в каждом из его фильмов. Звучащие там мелодии (и в некоторых случаях песни) активно участвуют в драматургическом построении и неизменно запоминаются. «Во многих его работах драматургия и изобразительный ряд не только слиты с музыкой, но и сами являются ее эквивалентом. Его фильмы музыкальны по своему драматургическому строю, по монтажу, по ритмике чередования сцен и эпизодов», — проницательно писал о творчестве Данелии Сергей Бондарчук.
Из всех данелиевских картин, пожалуй, в «Сереже» музыка прозвучала с наименьшей силой, даром что сочинил ее отличный кинокомпозитор Борис Чайковский. «Он написал прекрасную музыку, и она точно соответствовала происходящему на экране… — вспоминал Данелия. — Но нам так показалось скучновато, и мы все перемешали: ритмичную музыку, написанную для проезда автобуса, поставили вместо лирического вступления, а под лирическое вступление Сережа идет в школу… И так далее.
Борис Чайковский, когда посмотрел фильм, перестал с нами здороваться».
Но уже во время работы над «Путем к причалу» Данелия впервые встретился с одним из двух главных композиторов в своей жизни — Андреем Петровым. (С ним Георгию Николаевичу повезло уже в том отношении, что в отличие от Чайковского Петров относился спокойно и с пониманием к вольному режиссерскому обращению с его музыкой.)
Ленинградца Петрова порекомендовала Данелии музыкальный редактор «Мосфильма» Раиса Лукина. Впрочем, Георгий Николаевич наверняка и сам был знаком с петровской музыкой — как минимум с той, что была написана для тогдашнего экранного мегахита «Человек-амфибия».
Автор шлягера «Эй, моряк!» решил, что Москва ангажирует его именно в качестве композитора-мариниста, и, вероятно, не подозревал, что работа над «Путем к причалу» выльется в многолетнее сотрудничество с двумя виднейшими мосфильмовскими режиссерами — не только с Данели-ей, но и с Эльдаром Рязановым. Как раз после услышанной Рязановым «Песни о друге», прозвучавшей в «Пути к причалу», Эльдар загорелся желанием пригласить автора этой музыки и в свой фильм.
И Рязанов, и Данелия были полностью удовлетворены работой с Петровым — и на этой почве не обходилось даже без некоторой ревности. Так, Данелия однажды отправил Петрову в Ленинград такую шуточную телеграмму к дню рождения: «Дорогой Андрюша, поздравляю тебя и очень прошу — пиши музыку к фильмам Рязанова немножко похуже, чем к моим».
Сработались друг с другом Петров и Данелия не сразу. Композитора поначалу ошеломила требовательность режиссера, который раз за разом отвергал предлагаемые ему мелодии и настойчиво просил «поискать еще варианты». Заразить Петрова своим перфекционизмом Данелии удалось лишь спустя какое-то время:
«Между прочим, когда Петров только начинал со мной работать, он приносил слегка банальные варианты. К счастью, он действительно плохо играет на рояле, и благодаря этому мелодия сразу видна. Ведь композитор, хорошо играющий, может создать впечатление всякими трелями и украшениями. Гию Канчели, например, который, в отличие от Петрова, блистательный пианист, я обычно прошу играть только мелодию — одним пальцем, без всякого украшательства, иначе, что бы он ни сыграл, звучит красиво. Таким путем я довольно точно определяю, что годится, а что приходится отвергнуть.
Процесс, конечно, мучительный, но думаю, что результат стоит этих мучений: мелодии из “Пути к причалу” и “Я шагаю по Москве” надолго остались в памяти.
