Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом - [24]

Еще 28 мая Екатерина II говорила: «Я шведа не атакую, он же выйдет смешон». Она рассчитывала на благоразумие своего молодого родственника[5]. Тем временем тучи все больше сгущались. 12 июня в письме А. А. Безбородко Грейг сообщал:

«Прибывшие с моря шкипера английских судов мне объявили, что 8 числа видели они шведский флот лавирующим по восточную сторону Готланда, состоящий в числе 18 военных судов, из которых, как казалось им, было 15 линейных кораблей, из которых один был под адмиральским, 2 под вице-адмиральскими и 2 под контр-адмиральскими флагами. Завтра намерен я поручить главную команду в Кронштадтском порте вице-адмиралу Пущину и поднять свой флаг на флоте».

16 июня последовал высочайший указ Грейгу о разрешении вольнонаемным транспортным судам, участвующим в экспедиции под командованием морских офицеров, использовать военные российские флаги, гюйсы и вымпелы. Это еще относилось к экспедиции Архипелагской. Но уже 17 июня высочайший рескрипт предписал адмиралу:

«По изготовлении флота, вами предводимого, и по снабдении его всем потребным, соизволяем, чтоб вы отправились с оным к Ревелю и противу сего места ожидали дальнейших наших повелений, учредя крейсерование от сего флота по водам нашим, для примечания за движениями шведских эскадр и обороняя эстляндские и другие берега наши от покушения шведскаго учинить на оные высадку войск или другого рода поиск, чему вы не только всемерно воспрепятствовать должны, но в таком случае исполнить предписанное вам в данном от Нас наказе относительно Швеции и ея флота, буде бы она покусилась начать неприязненные против Нас действия.

Вслед за вами отправится и адмирал Чичагов с эскадрою ему вверенною, который, пособствуя вам в ограждении берегов наших от покушений шведских, будет в готовности подкрепить вас во всяком случае, где польза службы нашей и слава востребует; а и при самом отправлении вашем в дальнейший путь препроводит вас как далеко в Балтийском море удобно; между тем неумедлим доставить вам наши повеления».

Указ уже больше внимания уделил Швеции, хотя и оставлял надежду, что Архипелагская экспедиция состоится. В тот же день последовала записка о приведении Кронштадта в оборонительное состояние. Были приняты меры для усиления войск на границе с Финляндией, где Густав III сосредоточил лучшие силы своей армии. Но 19 июля Грейг всеподданнейше доносил, что капитан Сукин 13–16 июня наблюдал шведский флот (десять линейных кораблей, семь фрегатов) в шести немецких милях севернее Дагерорда, после чего «Мстиславец» вернулся в Кронштадт. Английские шкиперы сообщали, что видели этот флот на якорях у Свеаборга. Императрица приняла решительные меры и, чтобы не было розни между адмиралами, подчинила Грейгу эскадру Чичагова.

23 июня Императрица предупредила в указах Грейгу и вице-президенту Адмиралтейств-коллегии И. Г. Чернышеву о необходимости подготовиться к возможному столкновению со шведами. Адмиралу она предлагала отделить сколько возможно фрегатов и других легких судов для обороны финляндских берегов России. Следовало оставить на борту судов сухопутные войска, чтобы после разгрома шведов сделать десант в неприятельские земли. Заключала Екатерина II следующими строками:

«Подтверждаем притом не начинать неприязненных действий до получения от Нас повеления, разве бы со стороны шведов первый выстрел или какое-либо оскорбление флагу нашему учинено было, в каковом случае поступать по данному вам наставлению».

В тот же день Грейг с эскадрой вышел к Красной Горке, ожидая неготовые транспорты.

Тем временем Густав III, хотя Россия не давала предлога для войны, пошел на прямую агрессию. Он перевез войска в Финляндию, осадил крепость Нейшлот; его флот захватил два российских фрегата, совершавшие плавание с кадетами в Финском заливе. Из Финляндии король послал ультиматум, сделавший войну неминуемой.

Гогланд

Грейг понимал, что война фактически уже началась. Исповедуя дух решительных действий, он попробовал этот дух внушить Императрице через графа Безбородко, которому 23 июня писал:

«Я думаю, что ежели шведский король все свои морские и сухопутные силы собрал в Финляндии, то лучшее дело перенести войну в сердце Швеции к самой ее столице, где вероятно еще много есть республиканских партий. А как надо думать, что наши три 100 пуш. корабля прошли Зунд, и как на них вместе с транспортами посажено до 500 человек регулярных войск, да по уведомлению к ним пришли купленные в Англии два больших катера, обшитые медью, то сии силы, не теряя времени, обратить можно против главной их торговли порта Готенбурга, особенна если датский двор окажет хоть малую помощь; и катера употребить крейсерами при входе в Балтийское море против Дарнеуса.

Сегодня пошел я с рейда с военными кораблями и спустился до Красной Горки, где в ожидании не совсем еще готовых транспортных судов займусь обучением команд, у которых, как B.C. известно, почти половина рекрутов. Завтра, я надеюсь, эскадра контр-адмирала Фондезина со мною соединится».

24 июня Грейг рапортовал, что по указу от 23 июня отправил фрегаты «Святой Марк», «Проворный» и «Мстиславец» для обороны берегов, и обещал наблюдать, чтобы не были перерезаны сообщения его с Кронштадтом. Он затребовал у Адмиралтейств-коллегии два судна для переделки в брандеры.