Геополитика апокалипсиса. Новая Россия против Евросодома - [72]

И я такой же, как все. Ни секунды не верю, что мог бы продержаться собственными силами. Да что я! Я и не сидел-то, по сути дела. Что такое два с половиной года? Так, присел на краешек. По-настоящему сидел тот, у кого за спиной десятка, пятнашка… Вот такой-то настоящий сиделец, Варлам Шаламов, оттянувший в свое время в сталинских лагерях за три ходки не год и не два, а полновесных шестнадцать лет и писавший потом свои пронзительные «Колымские рассказы» буквально кровью сердца, сказал как-то, что в тюрьме, на зоне, в лагере верить можно только «религиозникам». То есть осужденным по религиозным статьям, за веру. Потому что для них жизнь не кончается со смертью тела, и они готовы этим телом умереть, чтобы бессмертную свою душу уберечь от предательства, лжи и прочего паскудства, столь свойственного нашему изнеженному, изолгавшемуся, подлому времени.

Аминь.

Нет худа без добра

После того, как в апреле 2011 года меня избили бойцы тюремного спецназа «Тайфун», тюремное начальство три с половиной месяца продержало меня в карцере, в штрафном изоляторе, пытаясь навесить «попытку побега». За полгода я заезжал в шизняк аж 6 раз. Под конец мой «героический» начальник – майор Корепин – решил меня оттуда уже и вовсе не выпускать. По закону это, конечно, невозможно, ибо УПК предусматривает предельный срок пребывания зэка в штрафном изоляторе 15 суток. Но закон, известное дело, «что дышло». Он, например, никак не ограничивает, сколько раз подряд можно наказывать нарушителя помещением в штрафной изолятор.

На тюремном жаргоне этот приём администрации называется «через матрац». Выглядит это так: кончается срок твоего пребывания в шизняке, тебя выводят за локалку (т. е. за колючку, которой окружён штрафной изолятор), а там встречает тебя инспектор и говорит, например: «Осужденный Душенов, вы небриты! Это нарушение правил внутреннего распорядка!» И получаешь ты за это нарушение очередные 15 суток шизняка, и возвращаешься в родную камеру, из которой тебя пять минут назад вывели…

Майор Корепин для верности навтыкал мне аж 13 взысканий. Такой, дескать, я трижды злостник. В уголовно-исполнительном кодексе прописана такая юридическая формула: «злостный нарушитель установленного порядка». В дежурке перед дэпманом (дежурным помощником начальника колонии) висят портреты особо отличившихся злостников – так вот, в Борисовой Гриве дежурка моими портретами была просто обклеена. Под одним было написано «склонен к побегу», под другим – «склонен к дезорганизации нормальной деятельности учреждения», под третьим – «склонен к экстремизму». То есть стараниями хозяина я превратился в этакого «Гудвина великого и ужасного».

Но, как говорится, нет худа без добра. Зона так устроена, что если начальство тебя гнобит, а ты при этом не гнешься, не ломаешься, то в среде «спецконтингента» у тебя автоматически растет авторитет. И когда он достигает определенного уровня, начальству уже довольно трудно иметь с тобой дело. Так что, в конце концов, начальство УФСИН по Питеру и области оказалось заинтересовано в том, чтобы выпихнуть меня поскорее на волю с глаз долой. Это видно по тому, что сначала мой начальник вынес мне 13 взысканий, а потом сам же их одним махом снял как «наложенные с грубыми нарушениями установленных правил». И это при том, что я своей вины так и не признал, и даже заявления на УДО не писал.

Но забавно то, что прокуратура с Корепиным не согласилась. Сказала: «Нет, дорогой, ты все правильно сделал», и насмерть встала, грудью, чтобы закрепить экстремиста Душенова на зоне и не дать местному УФСИНу выпихнуть меня на волю по УДО.

Сперва суд, который должен был вынести решение о возможности моего условно-досрочного освобождения, назначили на 10 июля 2012 года. Потом его перенесли на 1 августа. Потом – на 5 сентября…

А мне, по большому счету, это было уже не очень интересно. Я к тому времени уже три четверти срока отмотал, в случае чего как-нибудь досидел бы и оставшийся кусок. Не сахарный, не растаял бы. В тюрьме ведь тоже жить можно. Кормят сейчас сносно, нормальная солдатская пайка. Народ, правда, стал балованный, морщится – не нравится кому-то сечка и так далее, но я не в претензии. Я десять лет в Вооружённых силах СССР, в советской казарме прожил бок о бок с личным составом, так что мне было легко к такой пище приспособиться.

* * *

Вообще-то тюремный опыт свидетельствует: чтобы сломать человека, не нужно никаких «испанских сапог», не нужно лить в глотку расплавленное олово. Есть два универсальных воспитателя, которые позволяют добиваться от людей практически всего, что угодно, – это Голод и Холод. Я лично знаю человека, который на зоне под Томском заработал туберкулез и в связи с этим был отправлен на лечение в тюремную больницу, где при приеме на лечение его взвесили, и потянул он на… 46 килограммов! Взрослый мужчина… Так-то вот. И если в штрафном изоляторе на полу ночью ледяная корка замерзает, то это, скажем мягко, создает достаточный дискомфорт и оказывает на зэка определенное давление.

Простаки говорят: но это же, по сути дела, пытки! А как же права человека?