Геопоэтика. Пунктир к теории путешествий - [13]

Мэр Керчи Александр Сафонцев медленно, но верно вырастал в большого политика, в своё время существенно помог Кучме стать президентом (оправдал ли тот надежды на улучшение жизни, другой вопрос). Сафонцев неизменно помогал Форуму. Он погиб три года назад уже в роли вице-премьера Крыма в борьбе с ялтинской ветвью крымской мафии, пережив несколько операций за месяц после взрыва на турбазе «Таврия».

Крымская мафия была раздавлена киевскими спецслужбами несколько позже. В Керчи все вздохнули свободнее, но поговаривают, что функции негласной «крыши» взяла на себя милиция, оставшаяся без конкурентов. Одного из «замоченных» местных авторитетов звали Кельзон, это знали все, но больше ничего о нём, помнится, не было известно. Помню, мой знакомый, затеявший в Керчи в разгар перестройки туристическую фирму, быстро поднялся — тема была неразработанная, купил две легковых иномарки, себе и для фирмы. Но однажды его взяли, по его выражению, «под белы ручки» и привезли к Кельзону. «Налоговые» условия были поставлены такие, что бизнес его стал чахнуть, и через год приятель всё бросил и вернулся к своей прежней малоденежной специальности. Он сокрушался: во всех странах мафия стрижёт лишь побеги, чтобы не погубить дело, а наша — под корень. Машины у него отобрали, просто так, сверх «дани». В момент, когда он мне об этом рассказывал у крыльца Дома Политпросвещения, мимо проехала бывшая его иномарка.

Лучший живописец Керчи Жорж Матрунецкий умер пару лет назад от болезни почек, продолжая подрабатывать где-то художником-оформителем. Его достоверные до полной сказочности пейзажи, где море переходит в сушу мучительно постепенно и волны вылизывают стены жилых хибарок, а лодки служат хибаркам кровлей даже на холмах, видимо, должны теперь сильно подняться в цене. За несколько лет до смерти Жоржа его выставку в Симферополе посетил высокий заокеанский гость из клана Кеннеди, знаток живописи, и сходу отобрал значительную часть работ для приобретения. Однако автора, жившего в Керчи без телефона, за пару дней «не нашли», Кеннеди уехал ни с чем.

Понимая себя полпредом города в искусстве, Матрунец-кий часто подписывал работы псевдонимом «Жорж Керч» (именно без мягкого знака). Кажется, зная и даже подчёркивая, что керч — один из синонимов фаллоса в старорусской лексике. Человеком Жора был весёлым и к себе относился без должного почтения.

Его подлинным антиподом был Георгий Бут, бытописатель военного подвига керченского населения в Аджимушкайских каменоломнях (кому был нужен этот подвиг и зачем власти вместо эвакуации согнали тысячи людей под землю для малоэффективной подрывной деятельности, ещё предстоит расследовать историкам и архивистам, а может быть, международному трибуналу). Бут узурпировал исключительную нишу главного художника в городе, но писал не тузов политики и культуры, а пионеров-героев под каменными сводами, санитарок и партизан, всех на одно лицо, непременно чумазое и с карими, горящими ненавистью к захватчикам глазами. Для циклопических, подавляющих зрителя полотен в центре города был возведён специальный храм, экскурсантов тащили туда на причащение безальтернативно. Когда директриса этого дворца тьмы на заре перестройки отважилась предложить отделу культуры выставлять там — поначалу в гомеопатических дозах — других художников, хороших и не про борьбу, жрец мрачного культа вражды не выдержал измены и умер. Теперь это и есть городская картинная галерея; за пятнадцать лет, спасибо Лидии Михайловне, там выставлялось много чего хорошего. Совсем уж избавлять её от бутовских детей подземелья, ради коих она создана, безусловно, не стоит, пускай тоже висят, напоминают обо всём плохом. В гомеопатических дозах.

ПРЕРЫВНЫЙ ЗВЕЗДОПАД

…Удержусь от перечисления всех светлых имён современной литературы, которых нам удалось разными путями и неравными порциями подключить к истории Керчи. «Сей поезд журавлиный» выше уже частично проименован. Кто-то, как Жданов, Поляков, Звягинцев, Максимова, Боде, оставался после Форума или приезжал заранее, а мы старались сделать дополнительные авторские вечера в уютном зальчике городской библиотеки имени Белинского, чьих милых сотрудниц я люблю и почитаю в этом городе, пожалуй, горячее всего. На эти встречи собирались чудесные люди.

Но звёзды залетали в Керчь, разумеется, и без нашего участия. Поэт Иван Жданов, уже после Форумов первым получивший самый крупный в мире приз в области русской литературы — премию Аполлона Григорьева, — в 70-х посещал Керчь в качестве осветителя гастролирующего столичного театра.

(«Мы кадили актрисам, роняя слюну, / И катали на фурке тяжёлого Плятта» — написал Сергей Гандлевский, один из колоссов, так и не попавших на Форум, но всякий раз собиравшийся и незримо присутствовавший с нами; в 95-м он, например, умудрился опоздать на поезд).

Поэт Света Литвак, куратор московского Клуба литературного перформанса, наезжала сюда с археологическими экспедициями.

Владимир Войнович, участник — с незначительным опозданием — Боспорского форума-94, жил здесь в 50-е, здесь написал текст достославной песни «На пыльных тропинках далёких планет». На его авторском вечере в тогдашнем городском доме культуры было так шумно, что стихи ему пришлось читать через матюгальник (т. е. мегафон, поясним для необразованных). До сих пор считает себя керчанином.