Геологи идут на Север - [86]

На следующий день во все стороны, на лодках и пешком, отправляются отряды, чтобы срочно сделать прививки спасительной противоязвенной вакцины. Коллекторы, прорабы, геологи — все, кого можно отправить, мобилизованы в эти отряды. Как лесной пожар гаснет, не встретив больше пищи для огня, так и эпидемия затухла, не встретив больше ни одного животного без прививки…

— Ну, вот, наконец, все! Теперь займемся с тобой, Иннокентий, — обращается ко мне Раковский, проводив последнего посетителя. — Ты знаешь, что с выполнением майского плана у нас плохо. Необходимо съездить к разведчикам. Я побываю в левобережных районах, ты в правобережных. Да и сезон зимней разведки заканчивается, нужно будет проверить качество работ. Кстати, ты выберешь место для нового разведочного района в районе Улахан-Чистая, ты те места прекрасно знаешь. И побывай обязательно у этого «партизана» Мики Асеева! На него жалуются соседи. Он умудрился силами своих разведчиков начать эксплуатацию ключа, расположенного на территории другого управления. Те — шляпы, не закончили разведку этого ключа и теперь, пожалуй, не сумеют подсчитать там запасов металла. Ну, призовешь, в общем, своего старого приятеля к порядку… Выписывай командировку и завтра — в путь. Да! Я говорил по телефону с нашим генералом Цареградским, он обещал предоставить тебе отпуск с первого июня. Постарайся к концу мая вернуться…

Около дома меня встречает бойкий черноглазый мальчуган. Он бросил топор, которым что-то рубил, и стремительно бежит к калитке.

— Смотри, папа, как я растопорил полено!

— Боря! Не растопорил, а разрубил, — степенно поправляет его шестилетняя сестра Мила.

— Ну, а мама с работы пришла?

— Мама и бабушка дома! Мы за мамой бегали в управление. Сейчас нас послали за тобой, да Борька со своими дровами задержался, — объясняет Мила, поправляя рукой свои светлые волосы, выбившиеся из-под беленькой меховой шапки.

— Ты что это, Кеша, задержался? — спрашивает меня Наташа.

— Да вот, выписывал командировку!

— Опять в командировку! А в отпуск когда?

На Наташином возмужавшем и чуть пополневшем лице появляется выражение досады и разочарования.

— Я не для себя хочу отпуск, а для ребят!

— Успокойся, Наташа, в июле едем…

Утром я выезжаю на попутной машине, идущей с грузом в район, где находится Мика Асеев.

— Устраивайтесь поудобнее, Иннокентий Иванович, — добродушно басит знакомый шофер Иван Новых. Это коренастый сибиряк с загоревшим до кирпичного цвета лицом.

— Опять в командировку? Ну, по трассе я вас быстро доставлю в район. По трассе ездить — одно удовольствие! — говорит Иван, улыбаясь. — Это по наледям Индигирки ползти, как в прошлую вашу поездку…

Через несколько часов, преодолев крутой перевал, въезжаем в долину, где десять лет назад мы открыли ключ Аня. Теперь здесь вырос новый прииск. Машина идет мимо полигонов, отвалов, штолен. Поднимаются эстакады промывочных приборов, слышен рокот бульдозеров и экскаваторов.

По широкой долине мы выезжаем на реку Неру. Вдали, среди возделанных полей, виднеются ряды длинных застекленных теплиц, поблескивающих на солнце.

— Ну, вот и агробаза! Сейчас сгрузим несколько мешков с Минеральным удобрением, попьем чайку и дальше, — говорит Иван, сворачивая машину к проселку.

Агроном Горохов, седенький старичок, водит нас по теплицам.

— Горнякам нужны овощи, а трудно и дорого завозить их в район мирового полюса холода. Поэтому свои овощи давно были мечтой. И вот наши мечты превращаются в реальные факты. Ведь это же факт, вот это самое, — и он показывает на только что высаженную капустную рассаду. — Ведь кочан здешней капусты не уступает по весу материковской. А репа-то в килограмм весом родится. Это ведь тоже факт!

Трудно не согласиться со старым агрономом. И десятки тонн свежих овощей, приготовленных к отправке горнякам, лучше всего подкрепляют его слова.

После обеда покидаем агробазу. Перевалив через крутой перевал, мы спускаемся в Тополевую долину — район разведок. Уже издалека виднеется юрта старого охотника якута Софрона. Полвека назад построил он около устья небольшого ручья свою юрту. Имя Софрона хорошо известно всем исследователям Индигирской тайги. В его задымленной юрте останавливались экспедиции геологов, топографов, геодезистов. Во время таежных скитаний я много раз встречался с ним. «Как-то поживает старый охотник? Ведь ему сейчас сто пять лет», — припоминаю я.

Возле юрты Софрона царит оживление. По Тополевой долине пролегла трасса, и его юрта стала своеобразной почтовой станцией и ремонтно-заправочным пунктом. Здесь стоят, тракторы, автомобили, лежат запасные части дизелей и тракторов, бочки с горючим. Водители, трактористы, пассажиры заполнили юрту. Раздаются шутки, громкий хохот.

У камелька с трубкой в зубах сидит сам Софрон. Его окружают молодые парни. Они слушают старого охотника с неподдельным вниманием.

Софрон рассказывает, как он с зятем и приятелем ходил на медведя. Берлога была обнаружена заранее и заложена бревнами, чтобы зверь неожиданно не выскочил. Но когда подошли и раздразнили медведя, он, разъяренный, раскидал бревна и неожиданно появился перед охотниками. Софрон оказался лицом к лицу с медведем и уложил его из своей берданы с одного выстрела.