Генри Мортон Стэнли. Его жизнь, путешествия и географические открытия - [5]

Этот первый опыт репортерства обратил на себя общее внимание, и по возвращении из похода Стэнли был приглашен важнейшей американской газетой «New-York Herald» в корреспонденты с жалованьем восемь тысяч долларов в год. В это время англичане организовали экспедицию в Абиссинию для наказания царя Федора, заключившего в тюрьму английского консула и нескольких других англичан. «New-York Herald» поручил Стэнли сопровождать эту экспедицию.

Прежде чем отправиться в Абиссинию, Стэнли заехал в Англию снова повидаться с матерью. Он приехал в Лондон и отсюда телеграфировал матери, прося ее приехать к нему. Старушка, никуда не выезжавшая из своего захолустья, была страшно поражена великолепием Лондона, его громадностью, царившим в нем движением, богатым отелем, где поместил ее сын, театром, в который он свозил ее, а больше всего вызывал ее изумление собственный сын, одетый, по ее выражению, «как принц», и бывший в приятельских отношениях с самыми важными господами, каких только могла представить себе деревенская женщина. Она относилась к сыну с каким-то благоговением и очень гордилась им. Однако успех сына, свидетельницей которого она была в Лондоне, не мог удовлетворить ее: для нее было гораздо важнее видеть успех его в Денбиге, и она упросила сына посетить с нею снова родное местечко. Наивная женщина была вполне удовлетворена, потому что если уже в свое первое посещение Стэнли был предметом общего внимания Денбига и окрестных мест, то теперь он был здесь настоящим героем дня. В это посещение родины Стэнли встретился с девицей Гоф и влюбился в нее. Последняя также отвечала ему любовью. Расставаясь, молодые люди дали друг другу слово, и Стэнли писал своей невесте горячие письма из Абиссинии. Однако мисс Гоф не дождалась возвращения Стэнли и вышла замуж за манчестерского архитектора. Это так подействовало на Стэнли, что он решил остаться навсегда холостяком. И только через двадцать лет решение это было нарушено, как увидим ниже.

Поход в Абиссинию, который принес славу англичанам, победившим Федора и освободившим захваченных им пленников, послужил основою всемирной славы Стэнли. Лично для него поход этот оказался прекрасной школой, подготовившей его для совершения следующих обессмертивших его путешествий. Поход по Абиссинии, дикой гористой стране, среди враждебных племен, принадлежал к числу труднейших, какие когда-либо совершались большими армиями, и недаром эта экспедиция считается крупнейшим военным предприятием англичан. Стэнли пришлось много натерпеться во время похода, так как он не взял с собой никаких запасов, не подозревая, что в Абиссинии нельзя достать буквально ничего. В середине похода багаж Стэнли состоял из одной буйволовой кожи, служившей ему и плащом, и одеялом, и щитом от стрел туземцев. Из-за такой беспечности Стэнли пришлось и наголодаться, и настрадаться от холода, и вообще натерпеться всевозможных лишений. Зато такая легкость позволяла Стэнли делать быстрые переходы, и он поспевал решительно всюду, где было что-либо интересное. Когда была взята Магдала, главный опорный пункт Федора, и последний в отчаянии покончил с собой, Стэнли первым прискакал к телеграфной станции и отправил телеграмму с описанием события в «New-York Herald». Вскоре на станцию явились корреспонденты других газет, но Стэнли не уступил им места, а продолжал телеграфировать — целую сотню страниц из Библии. Телеграмма обошлась газете страшно дорого, но она окупила с лихвою затрату. На Абиссинскую экспедицию тогда были устремлены взоры целого мира, а всего более ею интересовались, понятное дело, в Англии и Америке. «New-York Herald», поместивший известие о событии, оканчивавшем экспедицию, сутками ранее всех других газет, разошелся в невероятном количестве экземпляров. Отныне Стэнли стал «королем» репортеров и корреспондентов.

Вернувшись из Абиссинии, Стэнли вел самую деятельную жизнь в качестве корреспондента «New-York Herald». Он совершил путешествие по Малой Азии, задуманное им, как мы видели, несколько лет тому назад, но так некстати прерванное тогда разбойниками. Далее он изучал и описывал в своей газете работы по проведению Суэцкого канала. Отсюда он направился в Испанию, где был свидетелем событий испанской революции. Здесь, в Мадриде, куда он только что вернулся из Валенсии, прославившейся страшной резней на улицах, которую Стэнли наблюдал и описал, в октябре 1869 года он получил от собственника «New-York Herald», знаменитого Гордона Беннета-младшего, лаконичную телеграмму: «Приезжайте в Париж по важному делу». Стэнли знал, что означает подобная телеграмма от Гордона Беннета; а между тем он так много вынес за последние три года и так нуждался в отдыхе, которым рассчитывал воспользоваться после испанских событий. Но Стэнли всегда забывал об отдыхе, когда впереди предстояло дело, и потому, получив телеграмму, немедленно отправился с экстренным поездом в Париж.

В Париж Стэнли прибыл ночью и немедленно отправился в «Grand Hotel», где остановился Беннет. Беннет лежал уже в постели, но на стук Стэнли в дверь пригласил его войти. Ранее эти два замечательных человека еще не встречались друг с другом. Происшедший между ними разговор до такой степени характерен, что мы передадим его здесь буквально, как он изложен самим Стэнли в книге «Как я нашел Ливингстона».