Генри Фильдинг - великий английский просветитель - [12]

Такой же политический смысл имеет глава "Волнения в Ньюгейте", рисующая борьбу между Уайльдом и Джонсоном, двумя претендентами на пост главаря заключенных. Победа Уайльда над Джонсоном, переход власти в его руки столь же мало улучшает положение заключенных, как переход парламентского большинства от одной партии к другой.

Фильдинг разоблачает в своем романе и социальные противоречия английского гражданского общества. Он говорит об эксплуатации наемного труда, разоблачает сказку о работодателях как благодетелях народа, показывает, что за разговорами о "естественных отношениях" между хозяевам" и работниками кроется самое обыкновенное насилие и принуждение. В тюремных сценах своего романа Фильдинг показывает бесполезность "моральных способов" борьбы со злом. Один из заключенных в тюрьме должников предлагает прекратить всякое общение с разбойниками, обложившими их данью, но и после этого разбойники продолжают их обирать, должники же утешаются тем, что они "лучше", "моральнее" бандитов.

Если в образе Уайльда Фильдинг выразил свое отвращение к несправедливости и лицемерию политического строя дворянско-буржуазной Англии, то в образе добродетельного ювелира Хартфри Фильдинг выразил свое преклонение перед частной деятельностью купца, которого он (как и землепашца) считал представителем "полезной профессии". Этого "честного купца, доверчивого друга и доброго семьянина Фильдинг хотел противопоставить Уайльду как положительного героя. Однако образ этого "честного буржуа" Фильдингу не удался, потому что он является сторонником теории моральной борьбы с социальным злом - борьбы, в эффективность которой сам Фильдинг не верил.

Будучи не в силах разрешить противоречия политической жизни, Фильдинг переносит их в чисто моральный план, противопоставляя честного человека бесчестному, из коих первый счастлив благодаря своей честности, а второй несчастен благодаря своей бесчестности. Но такое противопоставление совершенно схематично, нежизненно, нереалистично; оно не может разрешить социальные и политические противоречия. К тому же добродетели Хартфри оказываются идеализированными буржуазными добродетелями, которые Фильдинг обычно сам осмеивал. Совершенно натянуты, безжизненно дидактичны те сцены романа, в которых описывается "моральное торжество" Хартфри над Уайльдом.

Таким образом, Фильдинг, начав с изображения вопиющего общественного неравенства, переносит разрешение общественных противоречий в сферу частной жизни. Так намечается переход его от политической сатиры к "комическому эпосу" частной жизни - к роману "История приключений Джозефа Эндруса и его друга Абраама Адамса" (1742), начавшему серию его больших реалистических романов.

"Джозеф Эндрус" был ответом Фильдинга на роман Ричардсона "Памела, или Вознагражденная добродетель" (1740). В этом романе, открывшем новую эру семейно-бытового, психологического романа в английской литературе, была рассказана история служанки Памелы Эндрус, живущей в доме молодого сквайра Б., светского повесы, преследующего ее своими ухаживаниями. Добродетельная девушка из народа с таким упорством отвергает домогательства порочного аристократа, что тот в конце концов, умилившись несокрушимой добродетелью и душевной чистотой Памелы, делает ее своей законной женой.

В романе Ричардсона утверждались права человеческого чувства, идущего вразрез с существующими сословными классовыми нормами и предрассудками. Однако сам Ричардсон не сумел высказать эту просветительскую мораль со всей той силой и решительностью, с какой это делали впоследствии его преемники. Типичный английский буржуа, смотревший на жизнь сквозь пуританские очки и твердо стоявший на платформе дворянско-буржуазного компромисса 1689 года, Ричардсон значительно ослабил остроту этического конфликта, положенного в основу его романа. Гордая своей добродетелью Памела, получив предложение от хозяина, поспешила отдать ему руку и сердце, после чего превратилась в чопорную английскую даму, преподающую всем уроки пуританской добродетели.

"Памела" имела огромный успех. Она выдержала в течение одного года не меньше пяти изданий, после чего вышло несколько анонимных продолжений, подделок, а затем памфлетов и пародий на "Памелу". Это были: "Поведение Памелы в высшем свете", "Анти-Памела, или Разоблаченная притворная невинность", "Истинная Анти-Памела", "Осужденная Памела", "Памела, или Прелестная обманщица". Наиболее талантливая из этих пародий - "Апология жизни миссис Шамелы Эндрус" (имя Шамела происходит от английского слова "sham" - притворство, фальшь) приписывалась многими современниками Фильдингу. В памфлете ричардсоновская героиня объявляется лицемерной кокеткой, притворщицей, "юной политиканкой", весьма ловко расставившей сети своему хозяину, чтобы женить его на себе. Автор приходит к выводу, что "роман Ричардсона преподает не урок добродетели, а урок порока".

Через десять месяцев после "Шамелы Эндрус" вышел в свет роман Фильдинга "Джозеф Эндрус". Первое, на что обратили внимание читатели, была фамилия героя, совпадавшая с фамилией Памелы. В романе разъяснялось, что Джозеф родной брат Памелы, находящийся в услужении у родственницы ее бывшего хозяина, нынешнего мужа. Но если у Ричардсона молодой сквайр именуется просто мистером Б., то Фильдинг расшифровывает этот инициал как Буби ("олух"). Вообще он изображает ту же ситуацию, которая дана Ричардсоном, но "вывернутой наизнанку". Если у Ричардсона порочный аристократ преследовал своими ухаживаниями Памелу, угрожая ее невинности, то у Фильдинга не менее порочная, но вдобавок еще и лицемерная аристократка преследует своим кокетством лакея Джозефа, который, как его библейский прототип Иосиф Прекрасный, с неослабным рвением защищает свою невинность от леди Буби и от ее домоправительницы Слипслоп. Добродетель Джозефа была, однако, вознаграждена совсем иначе, чем добродетель его сестры: Джозефа выгоняют из дома. Впрочем, читатель скоро узнает, что действительная причина целомудрия Джозефа крылась в его любви к деревенской девушке Фанни.