Геносказка - [31]
С другой стороны… Гензель нерешительно переступил с ноги на ногу. Это было живое мясо. Не парное, а живое, в полном смысле этого слова. Живая ткань, напитанная циркулирующей кровью. Как вонзить в такую нож? Это ведь будет сродни ампутации плоти у живого человека.
«Это не человек, — напомнил себе Гензель, но решимости от этого больше не стало. — Представь, что это лабораторный образец, выращенный в пробирке. Ничего не чувствует, ничего не понимает. Как катышки Гретель…»
Нож в руке с готовностью щелкнул, открываясь.
— Сейчас добуду тебе образцов, — пообещал Гензель, делая первый, самый нерешительный шаг. — Поджарим их и съедим эти образцы. А потом и думать будем.
— Мясо выглядит чистым, — сказала Гретель. — Надо попробовать…
Несмотря на то что мясная туша выглядела ничуть не грозно, Гензель долго примеривался, как бы полоснуть по ней ножом. Она была столь велика, что вблизи он чувствовал естественную робость, почти страх. А вдруг у этой мясной горы есть цепь тонких и быстро реагирующих нервных окончаний?.. Ощутив боль от укола, она может проснуться и продемонстрировать, есть ли у нее разум.
Но голод оказался штукой посильнее страха, он уверенно загнал все страхи вглубь, и рука с ножом перестала дрожать.
Гензель вздохнул поглубже — и провел острым лезвием по мясной складке с жировыми вкраплениями, что свисала ближе всего. Ломоть мяса отделился неожиданно легко, из чистого разреза вылилось немного крови, отчего его ноздри сами собой затрепетали. Запах крови, ужасно тревожный, знакомый и мощный, заставил его оцепенеть. Акулье чутье, как называл его отец, еще один дар порченого фенотипа.
Гензель готов был проворно отскочить в сторону, стоит лишь мясной туше шевельнуться или издать какой-нибудь звук.
Но ничего не произошло.
Никто не взвыл от боли, не дернулся, не закричал. Мясная туша продолжала безразлично рокотать, загадочные процессы, текущие в ее недрах, не прервались ни на секунду.
— Просто колбаса, — с невыразимым облегчением сказал Гензель. — Эта штука — просто огромная колбаса! Ох и пир же мы с тобой закатим!..
Повозившись, он отсек давно затупившимся о плоть Железного леса ножом несколько увесистых мясных кусков. От одного только прикосновения к ним рот наполнялся тягучей сладкой слюной.
Сперва резать было жутковато: в конце концов, он отрезал мясо у живого существа, пусть даже и бесчувственного. Но он быстро приноровился. От свежего мяса шел такой невообразимый аромат, что только присутствие Гретель удержало его от того, чтобы сожрать мясо сырым. По рукам текла кровь, теплая, пахнущая так упоительно, что акула внутри Гензеля лишь плотоядно скалилась.
У него хватило терпения найти подходящую древесину, лишенную шипов и колючек, сломать несколько веток поменьше и развести небольшой костерок. Насаженные на импровизированные вертелы сочные мясные куски зашипели, роняя в огонь капли жира.
После четырех голодных дней у них наконец-то была еда. Глядя на то, как мясо подсыхает и покрывается румяной поджаристой корочкой, Гензель думал лишь о том, как бы не свалиться в обморок. Они не смогли дождаться, когда мясо приготовится, съели его полусырым.
Они рвали нежнейшие волокна зубами, захлебываясь мясным соком, тихо стонали, рыгали и хватали все новые куски. Гензель чувствовал себя диким зверем, терзающим добычу. Даже Гретель, евшая обычно медленно и с недетским достоинством, преобразилась. Ее бледные щеки и губы заалели от запекшейся крови, глаза сверкали.
«Мы точно дикие вулверы, — подумал Гензель, ощущая приятную тянущую боль в животе, которая сигнализировала о том, что желудок больше не пуст. — Жрем, жрем и жрем… Ох Человечество, до чего вкусно!»
Им не хватило одной порции. Чувствуя себя опьяневшим от еды и немного пошатываясь, Гензель отсек еще несколько больших ломтей. Их они тоже съели, без прежней животной жадности, но с такой поспешностью, которую отец едва ли одобрил бы во время трапезы. Только после третьего раза они утолили терзавший их голод и смогли дождаться, когда мясо как следует поджарится. В этот раз они уже старались не спешить, но воспоминания о проведенных в Железном лесу днях и о голоде будили дремлющие рефлексы — и зубы вновь жадно впивались в мясо.
Там, где Гензель отрезал мясо, в туше осталась глубокая кровоточащая впадина, но это никак не сказалось на поведении мясной туши. Она все так же размеренно дышала, не ощущая ни боли, ни каких бы то ни было неудобств. Гензель собирался было отрезать мяса и в четвертый раз, но обнаружил, что тело размякло настолько, что едва способно шевелиться, а голова от сытости полна сладкого тумана. Он развалился возле костерка кверху животом. В этот миг блаженства даже проклятый Ярнвид показался ему не столь зловещим и отвратительным. Пожалуй, не так он и страшен, если подумать…
Впрочем, несмотря на сытость, искра здравого рассудка все еще тлела в сознании. Пожалуй, нечего на ночь глядя отходить далеко от мясной глыбы, их спасителя и благодетеля. Во-первых, объевшиеся и сонные, они сами могут стать легкой добычей для здешних жителей. А те слопают детей с не меньшим аппетитом. Во-вторых, гора из мяса уже доказала свою безопасность, ее общество больше не пугало. Была и третья причина, которой Гензель не хотел бы озвучивать. Вдруг исполинский запас еды пропадет, стоит им отойти подальше?.. Он понимал, что это глупо, что гора плоти не может убежать или провалиться под землю, но ничего не мог с собой поделать, страх потерять весь провиант оказался живуч и силен.
Поначалу, для стрельбы из пулемёта ШКАС применялись валовые винтовочные патроны калибра 7,62 мм со всеми существовавшими в то время видами пуль, предназначенные для стрельбы из карабинов, винтовок, пулемётов. Однако в процессе испытаний выяснилось, что они не подходят для стрельбы из ШКАСа.
Гилберт Уинтерблоссом, которого сослуживцы по лондонской канцелярии зовут просто Герти, никогда не видел себя в роли героя. Его тихой мечтательной натуре чужды азарт и жажда славы, он не испытывает тяги к приключениям и, сталкиваясь с опасностью, проявляет похвальное для юного джентльмена благоразумие. Предел его мечтаний — спокойная кабинетная работа в окружении документов и писем, однако судьба жестоко подшутила над мистером Уинтерблоссомом, отправив из родного Лондона в дикую и только осваиваемую Великобританией Полинезию, в колонию под названием Новый Бангор. Слишком поздно Герти понимает, этот остров, с самого начала показавшийся ему странным, таит в себе множество тайн самого скверного, неожиданного и опасного характера.
Говорят, Крэйн, младший наследный принц земли Алдион, совершил немыслимое святотатство – убил безоружного старика-мага – и понес за это жестокую кару.Он обезображен, и кровавые язвы, покрывшие его лицо, не исцелить ни лекарям, ни магам…Его мачеха-королева, заразившаяся тем же недугом, винит в происходящем его…Его жизнь – в опасности.Остается только одно – бежать. И выживать, используя свое непревзойденное искусство владения мечом.Потому что никому не важно, какое лицо у жестокого наемника, сурового охотника или озверевшего от жажды крови гладиатора из бродячего цирка…А любовь, дружба, надежда?Об этом Уроду пока что стоит забыть!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магильеры бывают разные. Фойрмейстеры способны щелчком пальцев превратить человека в пылающий факел. Штейнмейстеры — обрушить стены любой крепости. Вассермейстеры — превратить водяные брызги в шрапнель. Люфтмейстеры — передать слова на расстоянии. Магильеров мало кто любит и почти все — боятся. Но никто не вызывает такой неприязни и страха, как тоттмейстеры. Смертоеды. Некроманты. Верные слуги Госпожи Смерти…
Колонизация Луны произошла не так безоблачно, как ожидалось. Из лунного грунта на свободу была выпущена смертоносная болезнь, гроза и ужас XXI-го века. Официально ее именуют синдромом Лунарэ. Неофициально - Гнилью. В отличие от обычных болезней, Гниль не стремится сразу убить своего носителя. Она стремится его изменить, и внешне и внутренне. Превратить его в отвратительную пародию на человека, безумное и монструозное существо. Инспектор Санитарного Контроля Маан посвятил всю жизнь борьбе с Гнилью и ее носителями.
Более полувека минуло с момента, когда человечество впервые прошло по ту сторону телепорта. Десятки миров успешно колонизированы, и еще сотни числятся пригодными для жизни. У него был выбор — избавиться от наследника или ввязаться в схватку. Внук создателя телепортационной технологии продолжает свой путь в Мьеригарде, мире, пережившем мировую магическую войну.
Более полувека минуло с момента, когда человечество впервые прошло по ту сторону телепорта. Десятки миров успешно колонизированы, и еще сотни числятся пригодными для жизни. У него был выбор — пожизненное заключение или прыжок по случайным координатам. Внук создателя телепортационной технологии отправляется в Мьеригард, мир, переживший магическую мировую войну.
Приключения Мастера Ловушек продолжаются! Окружающий хаос набирает обороты, который еще ни раз "приятно" удивит главного героя. — Ты еще жив? — если это так… то запомни! Мастер Ловушек: Заманит, Поймает и Уничтожит.
Спустя сотни лет после апокалипсиса, когда человечество едва восстало из руин, в мире новой эры, где больше нет войн, а земля более не желает принимать в себя мертвецов, опытный охотник на чудовищ, отправляется в опасный путь. Настала пора доставить своего ученика в Обитель Мастеров. Но вместо этого, нудный простак мастер-слабосилок становится пешкой на шахматной доске тайных сил. Героем третьесортного романа, который путешествуя по разоренным людоедами землям, должен слепо следовать уготованному злодеями сюжету.
В канун Рождества гаснет свет. Техника не работает. Связь обрывается. Все замирает в мгновение ока… Затворник и бывший солдат Лиам Коулман не желает находиться в шумном центре Чикаго в день перед Рождеством. Но он нужен своему брату-близнецу и его беременной жене, поэтому соглашается навестить их. Однако всего через несколько минут после того, как все трое покидают аэропорт О'Хара, их машина попадает в аварию вместе с сотнями других автомобилей. Когда телефон Лиама перестает работать, он начинает подозревать, что случилось нечто худшее, нежели обычное отключение электроэнергии.
Труден путь человека, выбирающегося из тьмы к свету, особенно когда свет превратился в миф и легенду. Только хочется верить, что Тьма не вечна и обязательно будет Свет!
Они управляют миром с начала времен, втягивая человечество в бесконечные войны. Они едины лишь в одном — жажде власти и могущества. В древности им поклонялись как богам. Их кровь священна и проклята. И приносит бессмертие, а также — особый дар, который дает полную реализацию скрытым способностям человека… В современной Столице их существование считают мифом или страшной сказкой, но они продолжают жить среди нас. Их время — ночь. Кровные братья приходят, чтобы убивать, ненавидеть, мстить. Что люди смогут противопоставить им?.
Эта книга не просто или, вернее, не только фантастика. Она входит в список литературы, обязательной для прочтения в нескольких вузах страны. Число тех или иных откликов на нее превышает число откликов на все остальные мои книги, вместе взятые. К моему удивлению, в числе ее заинтересованных читателей оказались и крупные бизнесмены, и известные политики, и высокопоставленные генералы. Более того, именно благодаря ей мне было предложено «поучаствовать кое в чем подобном тому, о чем вы писали». Если честно, я не ожидал ничего подобного.
В древней мифологии их называли демонами. Теперь их имя — Могущественные. Их облик вселяет благоговение и ужас, их стратегия — непреклонная жестокость. Раса крылатых сверхсуществ задалась целью подчинить себе всю обитаемую Вселенную, и спасти человеческий род в силах лишь Вечный — избранник Творца, не подвластный смерти Мессия…
Какой могла бы стать Россия, если бы смогла избежать Смуты, избавиться от угрозы крымских набегов и получить в государи человека, способного направить в созидательное русло всю гигантскую энергию ее народа? И как бы дальше сложилась ее история после смерти царя Федора Великого и далее — в XVIII, XIX веках? Ибо Бог посылает испытания тем, кого любит. А в том, что Бог любит Россию, ни у кого сомнений нет...