Гений жизнетворчества - [51]

на прекрасные мгновенья –

дескать, это только тени

пережитков детских грез.

А любовь – такой курьез!

На нее хороший спрос

лишь, когда она на сцене.

Выгоднейшее искусство –

продавать на рынке чувства,

вышибая море слез

из воспитанной толпы –

публики – покорной дуры,

от помпезности раздутой.

Не хотите плакать? – Смех

мы дадим один на всех.

В нашей фабрике утех

этого добра на всех,

к радости всеобщей, хватит.

и никто не скажет "хватит"

изобилию утех.

Что у этих, что у тех –

одинаковый успех.

Одержимость напоказ –

вот и весь народный глас –

колыханье биомасс.

А другие кармы корм

полагают мерой норм -

"Мы заштопаем вам чакру,

а еще дадим виагру.

И магической иглой

прямиком на родовой

на канал многострадальный

аккуратный и астральный

мы наложим ровный шов".

Благо, что в краю просторном

и икорном, и игорном

столько дур и дураков.

144

- Край родной прошу не трогать!

- Ишь, какой ты недотрога.

- Я, ведь, все же, патриот!

- Идиот. -

Пробурчала тихо птица. -

Кто излишне веселится,

тот познает горький плач.

- Ты злораден, как палач.

- Я всего лишь, дорогой мой,

то ли ворон, то ли грач.

А много ли нам надо ли? –

Только малость падали.

14

- Неужели так прожгло

всех нас мировое зло?

- Пораскинь своим умом

и воочью убедишься –

дремлет зло в тебе самом.

- Как же ты не устыдишься

говорить такие вещи,

иль ты думаешь – ты вещий?

- Я не вещий, не вещун

и не птица гамаюн.

Я не чайка,

ты не юнга.

Почитай-ка

лучше Юнга.

Он твою всю дребедень

обозначил словом "Тень".

Это темная, ночная

сторона твоей души.

На две трети, сам не зная,

ты живешь в ее глуши.

То, как зверь она завоет,

то заплачет, как дитя.

И тебя волною кроет,

как соломинку, крутя.

Ты ж – несчастный поплавок

в этих мутных, смутных водах.

Вот и весь твой мрачный рок,

145

вот и все твои невзгоды.

Вот твое и мировое

пресловутое насквозь

зло, которое с тобою

на все сто уже срослось.

15

- Как же мне освободиться

от волнений этой тени?

Улыбнулась клювом птица

и сверкнула опереньем.

- Жизнь твоя уже свободна.

Это дар, и это – боль.

Делай, что тебе угодно,

всякий выбор за тобой.

Жизнь всегда альтернатива,

точка между парой "либо".

Чтоб не прозябать пугливо,

осознай, что жизнь есть выбор.

- Но ведь ты ж

тогда изрек,

что я только

поплавок!

- Верно. Но до той поры

пока только часть игры

ты. Пока ты в заварушке

сил неведомых – игрушка,

просто биоавтомат.

Поднимись однажды над

всей своею суетой.

Это значит – стать собой.

В день какой-нибудь прекрасный

отрекись от биомассы –

и почувствуешь покой.

Это значит – стать собой.

- Но, ведь, это все же – люди!

- Эх, милейший мой, да будет

причитать тебе. Увы,

все они давно мертвы.

- Ну, а как у мертвых дети

появляются на свете?

Ведь, живые существа.

146

- В них пока что жизнь жива.

Но во власти биомассы

люди делаются мясом.

И едва-едва, дыша,

засыпает в них душа.

Ну, а чтобы пить и есть,

так на то рефлексы есть.

С сотворения времен

мертвые без похорон

обитают на планете.

А их собственные дети

повторяют путь отцов,

да еще и узаконив

этот путь. И мертвецов

с помпой мертвые хоронят.

16

- Это верно ты подметил -

в гулливеры карлик метит.

И любой телеведущий

важен, словно власть имущий.

Томно глядя в потолок.

он вещает – что пророк.

Артистические дамы

своенравны и упрямы.

Их на роль богинь народ

выдвигает. – Хоровод

кукол и карикатур

агрессивнее террора.

И насколько хватит взора –

бытие зарыто в быт.

Зрелищ вдосталь, да и сыт –

чем еще, чтоб не напрасно

ей жилось, чтоб не тужить

человеческую массу

накормить и напоить?

Разве что, - вскричала птица, -

перед кем бы преклониться!

Вот потребность изначально

вам присущая. При том,

чтобы вместе и повально –

преклониться всем гуртом.

Так говаривал ваш резкий

ясновидец Достоевский.

17

Вы кричите о свободе,

но желаете найти

лишь того, за кем в угоде

можно было бы пойти.

147

Для кого-то сласть есть власть.

А кому-то сладко – пасть

ниц, и в приторной напасти

вволю поболтать о власти.

В человечьих катаклизмах

много садомазохизма.

Может, в этом есть разгадка

ваших бед и ваших зол –

то, что гадко, то и сладко.

Может, в этом весь прикол?

И страданьем упиваясь,

с наслажденьем – убиваясь,

о проблеме мировой

люди поднимают вой.

И количество всех зол

пусть тогда несет козел

отпущенья. А козла

мы вам сыщем в мире зла.

18

- Но не легче ли быть мертвым,

неосознанным и стертым,

механической игрушкой

отстраненной и послушной?

Может, это – естество

человеческих порядков?

- Это? Полагаю, вряд ли.

Разве может быть больной

быть в ладу с самим собой?

Разве может пораженный

быть отважно устремленным?

Разве может он при том

следовать своим путем?

Этот шаг – удел немногих,

хоть дается шанс для всех

размышляющих двуногих –

вот, где истинный успех –

а не в тех бегах крысиных,

чтоб в глазах других быть сильным,

где ты если и велик,

разве что – всего на миг,

где ты, сколько б ни нарыскал,

остаешься той же крыской.

Я тебе скажу, но в тайне. –

148

Кинул ворон горстку слов. –

Благ творец и неустанен,

Он жизнь замыслил на Титане"… -

Грач прошептал и был таков…

19

Проснулся клерк в своей квартире

под утро. Близилось четыре.

"А, это был, всего лишь, сон"… -