Гений места, рождающий гениев. Петербург как социоприродный феномен - [32]
Когда колонна плавно опустилась и стала на рассчитанное место, площадь взорвалась криками «ура!». Император же громко закричал:
– Монферран, вы себя обессмертили!
И опять Россия продемонстрировала высочайший уровень технологий.
Глава 2. Удивительные приключения ландшафтных парков
Стало общим местом утверждать, что дворцово-парковые комплексы России сложились под прямым и сильным влиянием Франции. С одной стороны, это совершенно справедливо.
Версаль начался с «охотничьего домика» Людовика XII в 1634 году, а знаменитый комплекс сооружался под руководством Людовика XIV с 1661 года и фактически до последних лет его продолжительной жизни. Версаль сделался, во-первых, личной резиденцией короля-солнца и до сих пор является своего рода памятником эпохи его затянувшегося на 72 года правления. Версаль был резиденцией французских королей до 1789 года, но память о личности Людовика Великого до сих пор почиет в Версале. Во-вторых, Версаль – это художественно-архитектурное выражение идеи «абсолютизма», как сказали бы марксисты, или воплощение единства Франции, как предпочитают выражаться французские историки. В-третьих, Версаль – максимально целостное и последовательное выражение типичной для европейского Нового времени идеи «власти человека над природой». Считается, что важнейшим выражением этого принципа стал регулярный принцип застройки, – в нашем случае, принцип организации парков. Внесенная человеком «соразмерность начал» превращала «хаос неорганизованной природы» в нечто безопасное и красивое, гарантированно подчиняющееся разуму и его замыслам, понятное и легко постижимое.
Считается, что крупнейший в Европе дворцово-замковый ансамбль Версаля отличается уникальной целостностью замысла и гармонией между архитектурными формами и переработанным ландшафтом. Эта мысль традиционна для России – французы о совершенстве Версаля отзываются намного осторожнее. По существу эта «целостность» на 90 % определяется регулярностью. Помимо копирования самих архитектурных форм, Европа заимствовала в первую очередь эту идею.
С конца XVII века Версаль сделался образцом для «королевских городов», то есть загородных резиденций европейских монархов и аристократии. Как прямое подражание Версалю созданы СанСуси в Потсдаме, Шенбрунн в Вене. Вероятно, дворцово-парковые комплексы в окрестностях Петербурга – Гатчине, Ораниенбауме, Петергофе, Царском Селе, Павловске – тоже следует считать таким «подражанием». Но Царское Село, в том числе и его более старая Екатеринская часть, а особенно Павловский садово-парковый комплекс, семантически совершенно иные, нежели Версаль. В структуре и эстетике этих комплексов прослеживается действие иных идей, причем эти идеи заложены изначально.
Создается впечатление, что версальская семантика, или семантика версальских образцов, проникла в Россию при Петре I и быстро претерпела ряд серьезных изменений.
Петергоф создавался в годы, когда формирование версальского ансамбля еще продолжалось. Впервые Peterhof, Петров двор, упоминалось в походном журнале Петра I в 1705 году как «путевой двор» и пристань для переезда на остров Котлин. Но тот Петергоф, который мы знаем, начинался в 1710 году.
В 1710-м же одна из многих мыз – «попутных светлиц» по пути из Петербурга в Кронштадт – Кроншлот, стала летней императорской загородной резиденцией.
В 1710-е годы здесь начались активные ландшафтные и архитектурные работы по строительству усадьбы Петра I. В 1714 году были заложены Большой Петергофский дворец, Большой грот с каскадами, Монплезир и другие сооружения Нижнего парка. Неподалеку от строительства дворцово-паркового комплекса возникла Малая и Большая слобода, так называемый Старый Петергоф. Это место обитания вовсе не одной аристократии.
Формирование дворцово-паркового ансамбля было в основном завершено к 1723 году. Тогда, в сравнимые с Версалем сроки, возник памятник мировой архитектуры и дворцово-паркового искусства XVIII–XIX веков. Императорская резиденция, а после падения монархии – музей-заповедник.
Петергоф семантически близок к Версалю. Та же регулярность, особенно Верхнего парка. Многие изображения на фонтанах как будто скопированы с версальских. Похожие формы дворца, сходные черты его организации и убранства. Но уже появилось нечто, Версалю совершенно несвойственное.
Во-первых, уровень регулярности Нижнего парка ниже версальской. Деревья тут естественные, все зеленые прямоугольники, растительные шары и лабиринты остались в более раннем Верхнем парке. Во-вторых, органичной частью дворцово-паркового комплекса стали включенные в него естественные рощи и побережье Финского залива.
Стремясь воспроизвести, а в чем-то и превзойти Версаль (нет в Версале ничего подобного Большому каскаду), российские строители начали отступать от французского образца. Причем регулярный Верхний парк занимает 15 га территории, а площадь нижнего парка превышает 100 га.
Царское Село было основано как императорская загородная резиденция год в год с Петергофом, в 1710 году: тогда Петр I подарил эти земли своей второй жене Марте-Екатерине. Но исходить из формальных документов о статусе урочища – значит экстраполировать на его историю позднейшие результаты исторического процесса. И, кстати, «царским» это место сделалось скорее по звукописи, чем по содержанию.
Целых полвека эта информация была главной тайной СССР. Полвека советская пропаганда отрицала тот факт, что в 1939 году Сталин заключил с Гитлером не просто пакт о ненападении, а секретное соглашение о разделе Европы. До сих пор кремлевский официоз отказывается признать, что в развязывании Второй Мировой войны виноват не один, а оба агрессора и что этот сговор диктаторов, этот постыдный союз звезды со свастикой заслуживает осуждения международным трибуналом не меньше, чем военные преступления нацистов, а значит, скамье подсудимых в Нюрнберге следовало быть гораздо длиннее!Виктор Суворов первым неопровержимо доказал: без помощи Москвы Гитлер скорее всего вообще не пришел бы к власти.
Нет сегодня более запретной и опасной темы, чем пресловутый «еврейский вопрос». О евреях положено писать как о покойниках — либо хорошо, либо ничего. И не дай вам Бог нарушить любое из многочисленных табу, будь то еврейский нацизм, еврейский террор или мифы Холокоста, посмей отчаянный автор отозваться о «богоизбранном» народе как о любом другом, на общих основаниях, без славословий и умолчаний, без прикрас, — смельчака тут же обвинят в «антисемитизме», отлучат от «научного сообщества», а на «демократическом Западе» могут и посадить.
Нам со школьной скамьи внушают, что Петр Первый — лучший император в нашей истории: дескать, до него Россия была отсталой и дикой, а Петр Великий провел грандиозные преобразования, создал могучую Империю и непобедимую армию, утвердил в обществе новые нравы, радел о просвещении и т. д. и т. п. Но стоит отложить в сторону школьные учебники и проанализировать подлинные исторические источники, как мы обнаружим, что в допетровской России XVII века уже было все, что приписывается Петру: от картофеля и табака до первоклассного флота и передовой армии… На самом деле лютые реформы «царя-антихриста» (как прозвали его в народе) не создали, а погубили русский флот, привели к развалу экономики, невероятному хаосу в управлении и гибели миллионов людей.
Наверное, ни об одном народе не врут так, как о евреях. Юдофобы пугают народ страшными сказками о «еврейских кознях» и «жидомасонском заговоре». Юдофилы потчуют публику душещипательными историями о «богоизбранных» страдальцах, вечно обиженных и потому требующих к себе особого отношения.Это издание вызовет ярость и у тех, и у других. Эта сенсационная и скандальная книга никого не оставит равнодушным. Главный «возмутитель спокойствия», автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Гражданская история безумной войны» уже поведал читателям «всю правду о русских».
Самая спорная и сенсационная книга года.Радикальный пересмотр истории не только Второй мировой войны, но и всего XX века.Свежий взгляд на величайшую трагедию от начала времён.Разоблачение лжи, на которой держится современный мир.В своей новой книге популярный историк, автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Россия, которой не было» убедительно доказывает, что, вопреки официальной версии, написанной победителями, Вторая мировая на самом деле была Великой Гражданской войной. И в этой чудовищной бойне проиграла вся Европа — даже те страны, которые формально считаются одержавшими победу.
«После Второй Мировой войны никому нельзя быть расистом. Евреям — можно. Никому не запрещено сомневаться в том, что коммунисты убили в России десятки миллионов человек, — но за «отрицание Холокоста» во многих странах полагается тюремное заключение (и эти господа имеют наглость учить нас «свободе слова»!). Представьте, какой вой поднялся бы, посмей Россия выкрасть из Англии Березовского и предать его показательной казни! Но именно это израильтяне проделали с Эйхманом. Ирану нельзя нарушать соглашения о нераспространении ядерного оружия — Израилю можно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?