- Что случилось, Ганя? - Голос профессора был спокоен, оторванный ворот рубашки и синяк под глазом, результат какой-нибудь мальчишеской драки, еще не повод для паники у настоящих мужчин.
Профессор Градополов поднял крепкими пальцами Ганин подбородок и ждал ответа.
Ганя заглянул отцу в глаза и, напрягшись, выпалил звенящим голосом:
- Я не твой сын! Я из пробирки!
Профессор Градополов коснулся ладонью Ганиного лба и сухо сказал:
- Что за чушь ты городишь! Вырастить человека в пробирке - этого не может никто. Ты мой сын. Ты очень впечатлителен и стал жертвой каких-то негодяев... Вот, прими и успокойся... - Профессор Градополов протянул сыну таблетки и потрепал по плечу. - Ступай домой, отдохни. Я попрошу, чтобы тебя отвезли на служебной машине.
Ганя шел по бесконечному коридору мимо плотно прикрытых дверей, за которыми вершились таинственные эксперименты, загадочные, как сама жизнь. Вдруг в недрах коридора раздался странный звук- где-то кричал новорожденный ребенок, крик был жалкий, беспомощный и требовательный одновременно. Сердце у Гани оборвалось. В лаборатории отца новорожденный! Только что отец говорил ему совсем иное! Ганя толкнул одну из дверей. Дверь не подалась. Он забарабанил кулаками.
Кто-то тронул Ганю за плечо Над ним склонилась участливая физиономия кандидата Навроцкого.
- Ты ошибся дверью, Вольфганг! Там никого нет. Выход по коридору и направо.
Ганя посмотрел на Навроцкого слепым непонимающим взглядом и, зажав руками голову, с криком понесся прочь.
