Гениальная власть! Словарь абстракций Кремля - [18]

. Почему? Потому что иначе ее начнет рвать гарантиями — их больше не купят.

В чреве матрешки «стабильности» — мир нелокальных рисков. Нельзя сказать, что их не видят — всякий хочет от них защититься. Тандем стал проблемой, когда перестал защищать от рисков и отвечать по своим обязательствам. Это непрозрачный пакет ценных бумаг разной надежности. Внутри пакета, между прочим, и кавказский бюджет России. Деньги, ушедшие в Чеченскую Республику, не произвольные траты — траты необходимые. Но — необходимые в рамках системы, не смеющей допустить публичного спора о Кавказе, пока не нашла решения. Бюджет Кавказа это бюджет отсрочки; заглушка на месте договоренности.

Нам важен (повсюду, не только на Кавказе) местный субподрядчик для показа того, что «проблема решается». Да, это страшно дорогая заглушка. Но субподрядчик знает свое дело — Грозный с самолета это почти Кувейт. Увы, «Кувейт с самолета» вынужден экспортировать своих лихих ребят с оружием и деньгами. Взгляд на Кавказ с самолета — производимый нами вид безопасности, красив, как бланк дорогой страховки. А в поле риска — вся остальная страна. То есть риск не удалось спрятать достаточно глубоко, и он к нам вернулся.

Отсрочка

Мерой стабильности еще недавно была свобода власти создавать события, выбирая для этого время. Привычка к власти над временем перешла в тайну тандема, ведь есть он, тандем, или нет — вопрос веры в руководство.

Наша политическая система конституционна, но полностью управляется из тандема — неформальной группы, лишенной регламента и плана действий.

Турбулентность вскипала вокруг неизвестности дня, когда тайным образом (и по неясным для самих же мотивам) президент и премьер примут решение о власти.

Тандем вынудил всех жить в зоне Отсрочки. Здесь не принимали решений — их откладывали на завтра. До этого попытки обсуждать варианты пресекались. Люди, чьи решения влияют на все процессы в стране, заранее объявили день, место и основание важнейшего выбора тайной. Все графики сломаны. В ранее запущенных действиях закладывалась возможность резкого разворота вспять. Решение, которое нельзя не принять, принимали таким, чтобы оно ни к чему не обязывало.

Паралич обоих незаменимых людей России — яркий штрих к портрету гениальной власти. Безальтернативность, заложенная в идею тандема власти, повела обоих к стратегическому запаздыванию.

Возникла футурология низкой лояльности «кого ни назовут» — по отношению к любому решению о кандидате. Отсрочка стала наркотиком для тандема, а ломку оставили для остальных. Рабы отсрочки и дуумвиры. Ни один не смел упразднить тандем, вслух сказав правду: «Я желаю быть кандидатом!» Ведь это объявление войны, чуть ли не coupd’etat! Физиологичная грязь положения с мечтами о дне, когда «все закончится», у Путина вырвалась памятным: «Пойду умываться!»

Когда наступит день Икс, выяснят, что оба зря потеряли время. Предсказуемое решение, запоздав, сорвало редкие хлопки у былых жарких сторонников. Отсроченная игра уже кем-то сыграна. Все, кто мог (и хотел бы!) стать действующим лицом одного из сценариев — кто «путинского», кто «медведевского», — рассеялись, не дождавшись призыва. Оказывается, что в системе завелись какие-то новые, неизвестные власти места. Приказ об отсрочках туда не прошел.

Postscriptum 24.09.11

Когда наступил день Икс, тандем увидел, что зритель ждал совершенно другого шоу. Решение о кандидате казалось неподготовленным даже тому, для кого оно было «давно ясно как день».

Кандидатура Путина расколола лояльный путинский электорат. И хотя тот, несомненно, проголосует за власть, часть голосующих сочтут себя преданными.

Выборы 2000 года породили путинское большинство. Выборы Путина 2012 года создадут оскорбленное меньшинство. Активизируясь и присоединяя к себе других, оно породит нечто важное в будущем — большинство нового меньшинства.

В опустевшем центре отсрочек два человека, президент и премьер, запертые в скорлупе всемогущества, ищут власть, которой не стало — и не станет больше ни у одного из них.

Путинское большинство

От неудачи Карла Роува к решению «теоремы Юнкера»

Жан-Клод Юнкер как-то сказал: «Мы хорошо знаем, как провести реформы, но мы не знаем, как быть переизбранными после их проведения». Юнкер сформулировал парадокс, буквально совпадающий с задачей, поставленной себе командой Путина в 2000 году. И нам казалось, решение найдено. Еще не договариваясь, что за реформы хотим провести, мы уже знали точно, как быть переизбранными. Решением парадокса оказалось путинское большинство — большинство, желавшее быть управляемым.

Медведев в интервью телеканалам снова вспомнил про это большинство, назвав его «народным», а Путин тут же добавил про «подавляющее большинство» © — идейный концепт советской власти. Но большинство, о котором они говорят, действительно есть.

Устойчивое большинство избирателей время от времени возникало и в правовых демократиях. В истории США были гегемония республиканцев до Первой мировой войны, начиная с президента МакКинли, 20-летняя демократическая гегемония эпохи Рузвельта — Трумэна. Стоит вспомнить недавнюю попытку Бушамладшего уже в нулевое десятилетие создать устойчивое республиканское большинство. Попытка важна тем, что она синхронна с трудами нашей команды и отчасти повлияла на ее действия.