Генеральный штаб в предвоенные годы - [36]

Главное при прорыве - отказ от линейных форм борьбы, глубокое воздействие на противника, заключавшееся в одновременном уничтожении, подавлении, сковывании, окружении и полном разгроме главной группировки, а не выталкивание врага.

Для развития глубокой операции из первой стадии в последующие необходимо вывести подвижные войска (танки, мотопехоту, механизированную конницу), высадить воздушные десанты в оперативную глубину обороны противника. Только при этом условии можно взломать неподвижный фронт и придать вооруженной борьбе маневренный характер.

Для успешного наступления оперативное построение ударной группы должно всегда включать: эшелон прорыва - стрелковые войска (усиленные стрелковые корпуса); эшелон развития прорыва - подвижные войска (танки, мотопехота, механизированная конница), обладающие большой маневренностью и ударной силой; авиационную группу и группу воздушно-десантных войск. На главном направлении рекомендовалось использовать ударные армии (корпуса), хорошо оснащенные боевой техникой, транспортом и средствами связи.

Другими важнейшими условиями успеха глубокой операции считались: завоевание господства в воздухе, изоляция района сражения от подходящих резервов противника воспрещение подачи материальных средств его атакованным войскам.

Теория глубокой наступательной операции выдвигала такой способ ведения боевых действий, при котором ударные, сковывающие и другие группы, эшелоны прорыва и развития прорыва{78}, тактически не связанные между собой, объединяются по фронту и в глубину, на земле и в воздухе в один ударный механизм, обеспечивающий целеустремленное воздействие на всю оперативную группировку противника до полного ее разгрома. При этом возможными формами маневра в наступательных операциях могли быть: фронтальный удар, удар по сходящимся направлениям (двойной прорыв с использованием благоприятной конфигурации фронта), комбинированный удар (организация нескольких так называемых дробящих ударов различной мощности на широком фронте), обход (одного или обоих флангов), окружение.

Разработка глубокой наступательной операции не заслоняла собой развитие тактических я оперативных форм обороны, хотя этому уделялось несколько меньше внимания, поскольку даже в недалеком прошлом оборона не пользовалась популярностью у военачальников. И до первой мировой войны вряд ли хоть одна армия в мире считала оборону необходимым способом борьбы. Так, во французской армии накануне первой мировой войны "слово "оборона", - писал известный военный деятель Люка, - звучало... столь дурно, что мы не смели ее сделать предметом упражнений на планах, а тем более на местности. Военный теоретик французской армии Гран-мезон еще более определенно заявлял: "Пусть будет проклята та бездарность, которая будет рекомендовать оборонительный способ действий". В русской армии долгое время имело широкое хождение крылатое словечко о "подлой" обороне. Примерно таким было отношение к обороне и в немецкой армии.

Советские военные специалисты, отдавая предпочтение наступлению как основной и решающей форме борьбы, считали неизбежным и необходимым владеть всеми видами оборонительного боя и операции. Основными теоретиками, разрабатывавшими советскую теорию оперативной и тактической обороны, были Н. Я. Капустин, Д. М. Карбышев, А. Е. Гугор, А. И. Готовцев, В. Д. Грендаль, Ф. П. Судаков и другие{79}.

"В современных условиях обороняющийся должен быть готов встретить наступающего противника, атакующего с массой танков на всю глубину обороны", - писалось в Инструкции по глубокому бою. Оборона должна быть прежде всего противотанковой и глубокой, говорилось в полевых уставах 1936-193Э годов. В целом она расценивалась как способ действий, применяемый для выигрыша времени, экономии сил, удержания особо важных районов, для изменения невыгодного соотношения сил. Оборона не самоцель, а лишь средство для оперативного обеспечения и подготовки наступления.

Допускалось два вида обороны: позиционная (упорная) и маневренная (подвижная). Наиболее продуманной и отработанной была теория организации позиционной обороны, которая должна была успешно противостоять массовым атакам танков и авиации, огню артиллерии наступающего и обеспечить нарастание сопротивления в случае прорыва противника. Армейский оборонительный район должен был состоять из четырех зон: передовой, тактической, оперативной и тыловой, каждая из них включала одну-две полосы. Общая глубина армейской полосы обороны достигала 100-150 километров.

Таковы общие черты содержания теории глубокой операции, или, иначе, теории глубоких форм вооруженной борьбы, разработанной советской военной мыслью к концу 30-х годов. Реальность ее обеспечивалась материально-технической базой, создаваемой быстро развивающейся индустрией Советского Союза.

Техническая реконструкция армии достигла больших успехов. Об этом свидетельствуют следующие показатели, приведенные в докладе Народного комиссара обороны на Внеочередной. 4-й сессии Верховного Совета СССР в 1939 году: количество танков с 1930 года возросло в 43 раза, самолетов - в 6,5, тяжелой, средней и легкой артиллерии - почти в 7, мелкокалиберной, противотанковой и танковой артиллерии - в 70, пулеметов ручных и танковых в 5,5 раза. Если в 1930 году на одного бойца приходилось 3,0 механической лошадиной силы, то в 1939 году - 13, несмотря на то что за это время общая численность армии возросла больше чем в 3,5 раза.