Генеральная проверка - [114]

Мы не знаем, как пережили это повторное взятие города протоиерей Йордан и его смиренные гости — иеромонах Антим и флорентинский попик, но догадаться можно. Известно только, что десять лет спустя протоиерей написал книжку в назидание молодому поколению, «чтобы не играли с огнем», и поведал в ней с болью, с огорчением:

«…С холма дали знак — надвигаются большие толпы в тысячу или две тысячи коммунистов. Началось отступление солдат к вокзалу. Один из солдат падает, убитый выстрелом из окна… На вокзале — последние попытки оказать сопротивление. Патроны кончились. Капитан Попов ранен пулей в голову; упал капитан Ризанов, которому пуля попала в голову и выбила правый глаз. Капитан Кляфков, контуженный, тоже вышел из строя. Так закончилось в воскресенье наступление первого отряда…»

«А в лагере победителей — радость, — пишут историки. — Под Фердинандом Гаврил собрал командиров у большого дерева. Здесь были Христо Михайлов, Асен Греков, Иван Бобанов и Тодор Атанасов. Георгий Дамянов прибыл на коне. Гаврил пошутил, показывая на девушек:

— Кто эти красавицы, Георгий? Ты хочешь поразить врага прямо в сердце…

— Не хотят возвращаться домой, — ответил тот серьезно, слезая с коня и подавая повод стоящему рядом повстанцу.

— Санитарками можно взять, — продолжал Гаврил. — Но оружие — только в опытные руки!»

Этот разговор, очевидно, произошел непосредственно перед боем, потому что после этого Гаврил отдал приказ к атаке. И это описано точно и добросовестно:

«…Когда дали сигнал к атаке, пестрая лавина бойцов ринулась, как бурный поток, вниз по склонам холма к городу. Крики и выстрелы слились в единый гул, который разнесся между Веренишской высотой и Пыстриной. Найден Петров успел отбить пулемет у противника в церковном дворе и поливал из него врагов. Илия Найденов — солдат из местечка Дылги-Дел — заставил замолчать другой пулемет врага у вокзала. Сопротивление врага сломлено. Командир отряда противника капитан Попов и еще один офицер — ранены, солдаты взяты в плен. Захвачены трофеи: одно орудие, четыре тяжелых пулемета и много винтовок. Радость огромна… Создается окружной революционный комитет, в который входят Гаврил Генов, Христо Михайлов, Замфир Попов, Асен Греков, Димитр Веренишки и Йордан Иванов — представитель Земледельческого союза.

— Сейчас главная задача — Берковица! — сказал Гаврил».

Эти слова были произнесены в тот момент, когда в штаб вбежал курьер и сообщил, что прибыли Васил Коларов и Георгий Димитров. Все встали, глядя на дверь. Но курьер уточнил:

— Они не здесь сейчас. Они выехали на дрезине из Боровцов! Ночевали в селе Песочица. Потом двинулись пешком до остановки Бокиловцы и от Бокиловцев на дрезине до Боровцов. Там сели на поезд, идущий в Фердинанд…

— Так, значит, ты опередил поезд? — улыбнулся Гаврил.

— Выходит так, товарищ Генов, опередил я его!

— Ты что же, летел?

— Кажется. У меня конь крылатый! — улыбнулся парень.

— Молодец! А сейчас иди спать, совсем ослаб… Глаза красные…

— Коня надо напоить, товарищ Генов!

Парень козырнул и быстро вышел.

18

Заседание штаба продолжалось всю ночь с небольшими перерывами для отдыха. Утро 24 сентября застало членов штаба уставшими, возбужденными. Кабинет директора банка выглядел как поле боя — винтовки, револьверы, сабли, прокламации, знамена.

Солнце еще не взошло, а Гаврил Генов уже диктовал на телеграфе:

— Специальными курьерами оповестите все села, что город, который был сдан, в шесть часов вечера взят снова восставшим народом. Распорядитесь, чтобы все, кто имеет оружие, сразу же шли в Фердинанд…

Сев у окна, он уже писал обращение к солдатам:

«…Сыновья трудового народа!

В священной борьбе, которую наши отцы, братья и весь трудящийся народ ведут сегодня против своих врагов, против банкиров, спекулянтов, капиталистов и любителей военных, авантюр, станете ли вы убийцами этого народа, ваших отцов и братьев? Покроете ли вы свои головы, о дети порабощенного народа, позором подлости и предательства, поступив в услужение к врагам народа?..»

В другом конце комнаты представитель земледельцев лихорадочно сочинял свое воззвание:

«…Крестьяне-земледельцы! Призываем вас подняться, как один, и вместе с братской коммунистической партией вести самую ожесточенную борьбу против тех, кто 45 лет сосет вашу кровь. Призываем вас храбро отстаивать свои человеческие права…

Земледельцы-бедняки! Сплачивайтесь и немедленно выступайте на помощь нашим восставшим товарищам, чтобы поддержать новую власть, чтобы поддержать республику болгарских рабочих и крестьян….»

А на заре, пока печатались листовки, Петр Биволарский, городской глашатай, уже бил в барабан посреди притихшей базарной площади:

— «Сообщается гражданам, что сегодня выходить из города запрещается. Комендатура не отвечает за жизнь тех, кто нарушает ее приказ!»

Дети бежали за глашатаем, а тот, игриво рассыпая барабанную дробь, бойко читал:

— «…Все лавки открыть немедленно и начать продажу продуктов населению. Неподчинившихся будет судить народный суд… Революционный комитет предупреждает: уличенные в воровстве и бесчестье немедленно после поимки будут публично расстреляны на базарной площади».