Генерал В.А. Сухомлинов. Военный министр эпохи Великой войны - [9]
Временное воинское соединение – Ловче-Сельвинский отряд – насчитывал всего 6 тысяч человек, при 24 орудиях прикрывавших линию фронта между городами Ловчей и Сельвией. Отряд должен был отвлекать внимание турецкого командования от Шипки и Араб-Конака, а также служить связующим звеном между отрядами генералов И.В. Гурко и Ф.Ф. Радецкого. Его маневр был чисто демонстративным.
Как вспоминал генерал П.П. Карцов: «В один из октябрьских вечеров явился ко мне Генерального штаба подполковник Сухомлинов и передал, что Великий князь главнокомандующий желает, чтобы я занял Троянский и Розелитский перевалы…
– Так как вы передали мне волю главнокомандующего, то я на вас и возложу подробное расследование и изучение подъемов, отвечал я Сухомлинову»>54.
На участке между Шипкой и Орханией существовали проходы через горы на юг в виде троп, но сведения по расположению и проходимости данных направлений были недостаточными.
В течение ноября Сухомлинов подробно исследовал сначала Розелитский перевал, «поднимаясь по льду и скалам до самого перевала Мара-Гайдука, где разбил укрепление на 2 роты и ложементы для стрелков»>55. Затем, 14, 16 и 17 ноября, возглавив отряд разведчиков, выполнил подробные исследования обоих ведущих от Трояна подъемов, несмотря на опасность быть захваченным противником. «Со мною было 15 казаков и 20 человек солдат. На перевале нас встретили около 400 человек турецкой пехоты. Я сделал кроки всего перехода. Завтра иду на другой проход», – докладывал он Карцову>56.
В начале декабря Сухомлиновым были составлены и отосланы в полевой штаб карты и кроки>57 северного подъема Трояновых проходов в районе Карнаре, Карлово и Калафаре. Розелитский перевал, по его же данным, оказался не подходящим для этой операции.
Вскоре генерал П.П. Карцов получил из Главной квартиры депешу: «Великий князь просит приехать вас завтра, вместе с подполковником Сухомлиновым»>58. На совещании был озвучен план общего движения войск за Балканы. К этому времени турки расположились на южном склоне гор – Сулейман-паша находился справа, Вессель-паша в центре и Шакир-паша слева. Русский план заключался в том, чтобы сдерживать Сулейман-пашу и вести наступление на собственном правом фланге и в центре тремя колоннами. Гурко предстояло прорваться через перевал Араб-Конак к Софии, Карцову – через Троянский перевал, и Радецкому – через Шипку.
Карцов получил инструкции и приказания о переходе гор через Троянский перевал, который в зимнее время считался всеми военными авторитетами непроходимым>59.
Утром 20 декабря 1877 г. был издан приказ о переформировании Ловче-Сельвинского отряда в Троянский, в задачу которого входило перейти Балканы и энергичными демонстрациями содействовать переходу гор войсками генерал-лейтенанта Ф.Ф. Радецкого. Начальником штаба был назначен подполковник Генерального штаба Ю.А. Сосновский, подполковнику В.А. Сухомлинову предписано было состоять при начальнике отряда для поручений. «Жертвы необходимы, и если даже вы и все там погибнете, то и тем принесете громадную пользу для целой армии», – было сказано генералу Карцову и подполковникам Сосновскому и Сухомлинову при отправлении их к Троянскому перевалу>60. Настолько необходимы были командованию успешные действия относительно небольшого отряда в стратегическом плане. Ведь вся суть принятого в Главной квартире решения заключалась в стремлении осуществить переход такого количества сил, связанных единым замыслом, которого было бы достаточно, одновременным ударом ликвидировать Софийскую группировку Балканской армии Турции.
Перевал, который предстояло преодолеть русским войскам, местные жители предостерегающе называли «Деримагаре», что в переводе означало – «Гибель ослов». Самая высокая его часть представляет собой конусовидную скалу, которая тогда увенчивалась неприступными укреплениями и в зимние месяцы была постоянно окутана густым туманом. На высоту более полутора километров вели две дороги: от Троянского монастыря и из выжженного города Трояна.
По приказу начальника отряда Сухомлинов еще раз отправился осмотреть северный склон подъема, а также заехал в Успенский монастырь к архимандриту Макарию, не раз помогавшему при рекогносцировках. Там следовало распорядиться заготовкой провианта, вьюков и воловых подвод для подъема орудий в горы, а также собрать болгарских четников для проложения пути и расчистки снежных заносов в предстоящем движении войск.
На основании всех собранных данных генерал Карцов разделил отряд на три эшелона и резерв: 1-му эшелону под начальством полковника Бородина приказывалось прибыть на перевал 23 декабря; 2-му под начальством флигель-адъютанта полковника графа Татищева подойти к перевалу 24 декабря; 3-му эшелону под командованием майора 9-го полка Духновского следовало присоединиться к основным силам 25 декабря 1877 г. Всего в горы направлялось 5300 человек; прочие войска Троянского отряда были оставлены небольшими гарнизонами по северную сторону Балкан>61.
Естественно, что на первый ударный эшелон ложился центр тяжести всех событий перехода, поэтому он был разделен на три наступательные колонны. Согласно диспозиции, левую колонну, двигавшуюся из монастыря к вершине перевала, возглавил начальник штаба отряда подполковник Сосновский. Средняя колонна эшелона направлялась из Княжевецких хуторов на Текию под начальством полковника Бородина. И наконец, правой колонне под командованием Сухомлинова предстояло выдвинуться из деревни Шипково на Рахманлий.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Формирование Московского государства в XIV—XV вв. означало не только объединение земель Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси в рамках одного государственного образования, но и консолидацию местных элит под властью «государей всея Руси». Этот процесс был значительно растянут во времени, а его интенсивность определялась актуальными задачами внешней и внутренней политики. Процесс адаптации «чужеродных элементов» в служебную систему имел две важные составляющие: способность и целесообразность с точки зрения центральной власти вписать их в сложившуюся иерархию и, с другой стороны, желание самих подобных «элементов» приспосабливаться к действующим правилам игры. В фокусе исследования находится несколько значимых групп: «князья» (потомки местных и выезжих правящих династий), бывшие удельные «вассалы», а также прибывавшие в Москву иностранцы (в первую очередь выходцы из соседнего Великого княжества Литовского)
Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.