Генерал, рожденный революцией - [95]

Шрифт
Интервал

— По умыслу, конечно, не откроют, но по ошибке или сдуру, вполне может случиться... И потому лучше, если сначала туда пойдем мы с бронепоездом, наведем порядок, а потом уж придет ваш поезд, — ответил Пролыгин.

— Да и по умыслу тоже могут открыть огонь! — вдруг с жаром сказал Марьин. — Ведь мы везем не просто раненых, а гренадеров. А после того, что рассказал мне ваш муж, я понял, что там нас не очень жалуют и всякую подлость могут сотворить.

Изабелла Богдановна резко повернулась к нему, спросила:

— Так он вам рассказывал об этом?

— Угу. И мы еще с этим разберемся, дайте срок... Ну а пока идите к раненым. А мы с Пролыгиным продумаем, как все же быть...

Евгеньева, молча повернувшись, ушла.

— Что говорил ее муж? — поинтересовался Пролыгин. — Где ты его видел?

— Так ведь он же едет в этом поезде, раненый...

— Погоди, он же летчик, был при штабе армии, каким образом оказался среди раненых гренадеров? — изумился Пролыгин.

— Это длинная история, брат... Ну, что мы будем делать? Может, все же рискнем и отправим вперед санитарный?

И в это время со стороны Минска, давая протяжные гудки, подошел какой-то поезд. Оба они, Пролыгин и Марьин, повернулись в ту сторону, глядя на состав с одним классным вагоном и длинным рядом платформ, груженных шпалами и рельсами.

Потом Пролыгин увидел человека, который, соскочив с паровоза, побежал в сторону бронепоезда, и вдруг узнал: да это же Соловьев, тот самый представитель Минского военревкома, который приезжал к ним в Несвиж и просил послать помощь!


Направляясь к своему вагону, Изабелла Богдановна продолжала думать над словами Марьина о муже и все повторяла мысленно: «Так Виктор рассказал ему об этом? О том, что кое-кто в Минске и вообще в наших штабах «не жалует гренадеров»... Значит, он понял, что в тот день в споре со мной был не прав? Но почему тогда он ведет себя так странно? Почему держится так, словно это я в чем-то провинилась перед ним?»

В действительности же в последние дни оба они еще меньше, чем до этого, имели возможность разобраться в своих запутавшихся отношениях, как-то сосредоточиться и понять мысли и переживания друг друга, уразуметь, с кем что произошло и кто из них чего хочет...

Когда вчера к вечеру на станцию Городея пришло сообщение о том, что в этот день немцы внезапно напали на Гренадерский корпус, да еще с применением газов, и что санитарный поезд должен отправиться на ближайшую от места сражения станцию Погорельцы, чтобы принять раненых, то Изабелла Богдановна, конечно, сразу подумала о муже. Впрочем, все эти дни после ссоры с Виктором Ивановичем она постоянно думала о нем. Вспоминала все подробности их тяжелого, нехорошего, обидного разговора, и ею овладевали то гнев, то жалость к этому человеку, по-настоящему благородному, но до крайности растерянному, переставшему что-либо понимать в происходящем вокруг... И пока поезд шел к станции Погорельцы, Изабелла Богдановна, уверенная, что муж сидит в Несвиже, терзаемый все теми же сомнениями, с каким-то сладострастным чувством торжества думала: «Здесь его, конечно, нет!»

Да, будь Виктор Иванович сейчас рядом, она уж поговорила бы с ним... Ну как, Витенька, что ты теперь скажешь? «Не уверен... Не могу поверить...»? И теперь будешь ругать меня за то, что осмелилась пойти к Мясникову?

Но она сразу забыла обо всем этом, как только санитарный поезд прибыл в Погорельцы. К этому времени на узком деревянном перроне скопилось уже несколько сот раненых. Их привозили на телегах и подводах, а многие легкораненые добрались сюда пешком. Кругом стоял гомон голосов, стоны тяжелораненых и громкий, надрывный кашель отравленных газами, которых оказалось довольно много.

Поезд был маленький, всего шесть пропахших карболкой пассажирских вагонов для раненых и один вагон для персонала, поэтому сразу стало ясно, что забрать столько народу не удастся. Надо было первым делом помогать тяжелораненым, а это в наступивших сумерках и в царившей суматохе было не так легко. Поскольку после начальника поезда, старичка терапевта и двух хирургов Евгеньева была старшей над остальными сестрами милосердия, санитарами-носильщиками, поварами и другими, то ей теперь и выпала на долю задача отобрать в этой толчее тех, кого нужно было эвакуировать в первую очередь, рассортировать по характеру ранения и распределить но вагонам. А это было тем более трудно, что, как только поезд остановился у перрона, многие легкораненые кинулись вперед и втиснулись в вагоны...

Хорошо, что как раз в это время на станцию прибыл Марьин, направленный вновь избранным корпусным комитетом на помощь санпоезду. Он сразу нашел Изабеллу Богдановну и, вместе со своими помощниками выдворив из вагонов легкораненых, начал пропускать туда только тех, кого отбирали и направляли врачи и Евгеньева.

И вот тут-то и случилось самое неожиданное. Обходя в полутьме с фонарем в руке группы раненых на перроне и громко спрашивая: «Есть тут тяжелораненые, кого надо отправить в первую очередь?», она в одном месте услышала в ответ:

— Да вот нашего командира бы надо... У него и в боку рана, да еще старая в ноге разболелась...


Рекомендуем почитать
Равнина в Огне

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Граф Савва Владиславич-Рагузинский

Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)


Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг.

Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.


Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.


Николай Александрович Васильев (1880—1940)

Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.


Огненное предзимье

Вячеслав Усов — автор книг повестей и рассказов о современности «Вид с холма» и «Как трава в росе».Герой новой книги Усова — Степан Разин. Писатель показывает непростой путь Разина от удачливого казака до вождя крупнейшего крестьянского восстания XVII века, который организовал и повел за собой народные массы. Повесть рисует человека могучего, неукротимого темперамента, мощной внутренней силы, яркой индивидуальности. Основные события представлены на широком историческом фоне, выпукло показан размах крестьянского движения, которое возглавил Разин.


Тетрадь для домашних занятий

Армен Зурабов известен как прозаик и сценарист, автор книг рассказов и повестей «Каринка», «Клены», «Ожидание», пьесы «Лика», киноповести «Рождение». Эта книга Зурабова посвящена большевику-ленинцу, который вошел в историю под именем Камо (такова партийная кличка Семена Тер-Петросяна). Камо был человеком удивительного бесстрашия и мужества, для которого подвиг стал жизненной нормой. Писатель взял за основу последний год жизни своего героя — 1921-й, когда он готовился к поступлению в военную академию. Все события, описываемые в книге, как бы пропущены через восприятие главного героя, что дало возможность автору показать не только отважного и неуловимого Камо-боевика, борющегося с врагами революции, но и Камо, думающего о жизни страны, о Ленине, о совести.


Река рождается ручьями

Валерий Осипов - автор многих произведений, посвященных проблемам современности. Его книги - «Неотправленное письмо», «Серебристый грибной дождь», «Рассказ в телеграммах», «Ускорение» и другие - хорошо знакомы читателям.Значительное место в творчестве писателя занимает историко-революционная тематика. В 1971 году в серии «Пламенные революционеры» вышла художественно-документальная повесть В. Осипова «Река рождается ручьями» об Александре Ульянове. Тепло встреченная читателями и прессой, книга выходит вторым изданием.


Сначала было слово

Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».