Генерал, рожденный революцией - [12]

Шрифт
Интервал

Но, кажется, именно этим примером он испортил впечатление от предыдущей победы. Изабелла Богдановна знала, что ее муж еще не готов воспринимать столь далеко идущие сравнения. И он, действительно, сказал:

— Боюсь, что я не в состоянии разделить ваши взгляды, господин прапорщик. Россия — не Франция, да и обстановка у нас совершенно не та, поэтому я но верю, что у нас появятся свои Мюраты и Даву, которые превратят русскую армию в победоносные колонны Наполеона. Скорее всего, наши р-революционеры добьются того, что армия распадется и германцы захватят и разорвут в клочья несчастную Россию...

Сказав это, Евгеньев резко отвернулся, явно показывая, что не намерен дальше продолжать разговор. Мясников понял это и, минуту помолчав, вышел в коридор. Изабелла Богдановна с мужем, сидя в купе, тоже молчали, глядя в окно на проплывающие мимо деревья, только недавно покрывшиеся клейкой, лоснящейся яично-зеленой листвой...


— ...Слово для выступления предоставляется председателю полкового комитета Восемнадцатого гренадерского Карсского полка товарищу Марьину! — объявил со сцены Ландер.

Очнувшись от этого голоса и от того, что сидящий рядом Марьин быстро поднялся с места и начал пробираться между рядами кресел, Изабелла Богдановна перевела глаза на сидящего за столом президиума Мясникова, вновь с острым любопытством рассматривая его и думая о том, с какой настойчивостью шел этот человек к цели, о которой говорил в тот день в поезде. Ведь вот же он стал одним из руководителей той партии, которая почти полностью завладела мыслями и думами народа и армии и собирается на деле осуществить идеи, которые еще полгода назад казались Изабелле Богдановне и ее мужу просто фантастическими...

И в это время она снова увидела того солдата в очках, Щукина, который, видимо, куда-то уходил, а теперь возвращался из-за кулис к столу президиума. Сев рядом с Мясниковым, он начал что-то шептать ему на ухо. Но тут на трибуну вышел Марьин, и Изабелла Богдановна с непонятным для нее самой интересом начала слушать его речь.

— Со станции звонили наши — Голубев и Четырбок, — говорил в это время Мясникову Щукин. - Полчаса тому назад прибыл Чернов. Его встречали Нестеров, Кожевников и Злобин из Фронтового комитета, адъютант главкома Завадский да несколько десятков делегатов крестьянского съезда...

— Гм... ясно, — тихо произнес Мясников. — Постарались создать видимость помпы?

— Ага... Сразу повезли в штаб фронта. Наверное, разрабатывать «стратегию и тактику» завтрашнего съезда.

Речь шла о съезде, который должен был открыться завтра в этом же зале. Это была затея эсеро-меньшевистского руководства Фронтового комитета, которое намеревалось накануне открытия II Всероссийского съезда Советов созвать здесь, в Минске, съезд солдат-крестьян. Мясников знал, что делегаты съезда тщательно подбирались из состава старых солдатских комитетов, давно уже не отражавших настроения войсковых частей, — на девяносто процентов это были проэсеровски настроенные лица. И то, что на этот съезд прибыл сам Виктор Чернов, прозванный «мужицким министром», свидетельствовало о далеко идущих целях противников большевиков: протащить на съезде резолюции, которые должны создать впечатление, будто основная масса солдат Западного фронта все еще поддерживает Временное правительство. «Ну да, — думал Мясников, — вызвали «тяжелую артиллерию», чтобы дать нам здесь бой. Что же, посмотрим, насколько это им удастся...»

И Мясников тоже стал слушать речь Марьина.

— ...После Февраля у нас все были за эсеров, но уже и лету в нашем полку насчитывалось восемьсот большевиков и тысяча двести сочувствующих, — говорил тот. — Фактически весь наш полк стал целиком большевистским. Даже командир полка полковник Водарский хотя и беспартийный, но остался с нами... Так вот, месяц назад Временное правительство решило расформировать наш полк, и именно за наши убеждения... Товарищи! В дни смертельной борьбы с врагами трудового народа — капиталистами и буржуазией, в дни подготовки к выборам в Учредительное собрание буржуазное правительство для «блага родины и революции» расформировывает боевые полки!.. Одним махом генеральских приказов, тоже якобы «во имя свободы», разрушают налаженные с громадным трудом полковые организации и комитеты... Но пусть знает Временное правительство, что Карсский полк не пойдет с ними! Наши сердца с теми, кто открыто борется за право бедного люда... Мы с теми, кто борется за немедленный мир без аннексий и контрибуций! Наш полковой комитет постановил: приказ верховного командования, то есть Керенского, о расформировании Восемнадцатого Карсского полка не выполнять и сохранить полк как боевую единицу. Мы уже послали делегатов в Питер, чтобы сообщить об этом Керенскому...

Зал встретил эти слова громом аплодисментов и криками: «Правильно! Молодцы, гренадеры!»

«Что ж, посмотрим, что тут сможет поделать Чернов», — повторил мысленно Мясников, обращаясь к тем, кто сидел во Фронтовом комитете и в штабе фронта.

Он проводил взглядом Марьина, пробиравшегося обратно на свое место в зале, и тут только заметил сидящую там женщину в накидке сестры милосердия. «Ах да, — вспомнил он, — ведь она приехала, чтобы сообщить мне нечто очень важное... Говорит, что ее послал муж... Интересно, как они очутились здесь, в Минске? И что хочет сообщить именно мне этот угрюмый человек, человек на перепутье?»


Рекомендуем почитать
Николай Александрович Васильев (1880—1940)

Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.


Пастбищный фонд

«…Желание рассказать о моих предках, о земляках, даже не желание, а надобность написать книгу воспоминаний возникло у меня давно. Однако принять решение и начать творческие действия, всегда оттягивала, сформированная годами черта характера подходить к любому делу с большой ответственностью…».


Литературное Зауралье

В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.


Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве

К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.


Вся моя жизнь

Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.


Огненное предзимье

Вячеслав Усов — автор книг повестей и рассказов о современности «Вид с холма» и «Как трава в росе».Герой новой книги Усова — Степан Разин. Писатель показывает непростой путь Разина от удачливого казака до вождя крупнейшего крестьянского восстания XVII века, который организовал и повел за собой народные массы. Повесть рисует человека могучего, неукротимого темперамента, мощной внутренней силы, яркой индивидуальности. Основные события представлены на широком историческом фоне, выпукло показан размах крестьянского движения, которое возглавил Разин.


Тетрадь для домашних занятий

Армен Зурабов известен как прозаик и сценарист, автор книг рассказов и повестей «Каринка», «Клены», «Ожидание», пьесы «Лика», киноповести «Рождение». Эта книга Зурабова посвящена большевику-ленинцу, который вошел в историю под именем Камо (такова партийная кличка Семена Тер-Петросяна). Камо был человеком удивительного бесстрашия и мужества, для которого подвиг стал жизненной нормой. Писатель взял за основу последний год жизни своего героя — 1921-й, когда он готовился к поступлению в военную академию. Все события, описываемые в книге, как бы пропущены через восприятие главного героя, что дало возможность автору показать не только отважного и неуловимого Камо-боевика, борющегося с врагами революции, но и Камо, думающего о жизни страны, о Ленине, о совести.


Река рождается ручьями

Валерий Осипов - автор многих произведений, посвященных проблемам современности. Его книги - «Неотправленное письмо», «Серебристый грибной дождь», «Рассказ в телеграммах», «Ускорение» и другие - хорошо знакомы читателям.Значительное место в творчестве писателя занимает историко-революционная тематика. В 1971 году в серии «Пламенные революционеры» вышла художественно-документальная повесть В. Осипова «Река рождается ручьями» об Александре Ульянове. Тепло встреченная читателями и прессой, книга выходит вторым изданием.


Сначала было слово

Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».