Генерал медицинской службы - [4]
Шум в фойе усилился. Станислав одернул китель и оглянулся. Среди новичков появилось несколько старшекурсников. Холеные лица, пенсне… Они, не скрывая иронии, поглядывали на новичков, и Станислав невольно подумал — это, наверное, еще из тех, старых… Осколки старого мира… Вон как поглядывают… Да бог с ними! Не пропадем!
Он повернулся, посмотрел на новичков в военной форме, таких же, как он, парней, набранных в Одессе, в Перми, в Томске, в самых разных городах России, и с облегчением улыбнулся…
Великий гуманист
На первом курсе Станислав с увлечением занимался анатомией, биологией, химией… Время шло — день за днем, месяц за месяцем… Наконец и второй курс! Теперь лекции студентам должен был читать сам профессор Даниил Кириллович Заболотный!
Высокий, сутулящийся, седобородый профессор Заболотный на удивление легко взошел на кафедру и поклонился аудитории.
Студенты обратились в слух.
Заболотный, действительно, умел говорить. Он ярко рисовал волнующие и страшные картины прошлого… Средневековье… Чумные моры… Люди в страхе бежали из городов… И только врачи продолжали борьбу с непонятной болезнью… Пожалуй, первым серьезным шагом в этом отношении явилось открытие того, что чума переносится крысами…
Пузатые парусники и первые закопченные пароходишки буквально кишели крысами. Врачи встречали суда в море и не пускали их в порт, пока на борту не уничтожались все крысы. Но всех их ведь не уничтожишь. Ночами серыми тенями скользили они с бортов, и только когда стали применять на швартовых металлические диски, крысы вроде были остановлены.
Но это на море… А вот, например, в Монголии, в бесконечной степи, каких-нибудь загородок не сделаешь…
— Позвольте, профессор, — поднялся с места Вершинин. — Ведь это вы впервые доказали, что в Монголии, в Маньчжурии, в Забайкалье чуму переносят не крысы, а дикие, зараженные блохами, грызуны — сурки-тарбаганы?
— О! — воскликнул Заболотный. — Так вы, оказывается, сами все знаете! Вот рабфаки, а! — Он рассмеялся и вслед за ним рассмеялась аудитория.
Станислав стоял навытяжку, покрасневший, смущенный.
— Садитесь! — сказал профессор и уже серьезно добавил:
— О том, кто, что и когда открыл, мы будем говорить позже. А сейчас извольте выслушать — чем мы располагаем в борьбе со страшным бедствием — чумой…
В курилке студенты окружили Станислава — как это он осмелился прервать профессора?
— А черт знает как! — смущенно отвечал Вершинин. — Я ведь читал, что Заболотный — главный чумолог страны и что это именно он первый открыл чуму в природе… Ну, вот и не вытерпел!
А затем начались практические занятия по микробиологии.
Ассистент Заболотного, Аркадий Аркадьевич, то и дело поправляя очки, не без гордости сообщил, что первая в Советском Союзе самостоятельная кафедра микробиологии и эпидемиологии создана именно в Военно-медицинской академии. Именно эпидемиологический профиль научных и практических интересов профессора Заболотного и определил лицо кафедры.
— Наша работа касается преимущественно вопросов местного иммунитета и эпидемиологии чумы. И начнем имы с азбуки микробиологии. С того, как обращаться с микроскопом, как окрашивать микробы.
Когда в лабораторию вошел Заболотный, уже прозвенел звонок.
— Ну, как, рабфаки, трудна азбука микробиологии? Хоть трошки поняли?
— Поняли, — послышались голоса.
— Добре, — улыбнулся профессор. — Отдохните немного.
Слушатели дружно заспешили в курилку. Станислав задержался.
— Разрешите, товарищ профессор, к вам обратиться.
— Да, слушаю вас, коллега.
— Я давно интересуюсь микробиологией и эпидемиологией. Позвольте мне работать в свободное время на вашей кафедре.
Некоторое время Заболотный и Вершинин молча смотрели друг на друга.
— Скажите-ка, хлопчик, вы случайно не прочли книжку о чуме, где некий доктор превознес меня до небес?
— Да, прочел, еще будучи рабфаковцем.
— Что ж, похож я на Гулливера, каким изобразили меня в том книге?..
Пощипывая бородку, профессор задумчиво прошелся по лаборатории. Остановился перед Станиславом, с интересом взглянул на него.
— Ладно, зайдите ко мне в кабинет, потолкуем на эту тему.
Станислав вспыхнул от радости:
— Спасибо, профессор. Когда можно зайти?
— В любое время…
Станислав, почти все свободное время проводивший в лаборатории, не замечал, как летели дни.
Лаборантки украдкой наблюдали за ним, посмеивались, как неумело брал он большими руками маленькие пробирки. Но стоило ему разбить посуду, первыми успокаивали: «Ничего, бывает».
Постепенно лаборантки привыкли к Станиславу и перестали над ним посмеиваться. Высокий, настойчивый парень нравился им.
Прочитав солидное количество специальных работ, освоив методику, Станислав вновь обратился к Заболотному:
— Меня занимает снижение вирулентности[2] стрептококка, профессор.
— Что ж, тема актуальная. Приступайте к работе, — разрешил Заболотный.
Станислав с жаром приступил к занятиям. Он раз за разом проводил микробов через питательные среды, но стрептококки почему-то не хотели терять ядовитых свойств. Морские свинки и белые мыши гибли, как и в начале опытов.
— Почему? — недоумевал Станислав.
Заболотный рассмеялся:
— Это вы, дорогой, у бактерии спросите! Почему это она не признает вас как укротителя. — И, уходя, добавил серьезным голосом: — Ищите! Учитесь до всего доходить самостоятельно!
