Генерал Кононов. Том II - [32]
И, когда нам — «оттуда»— пришлось с ними встретиться, они первые подали нам свои руки и, конечно, встретили наши крепкие братские рукопожатия.
Все они с горячим порывом сознательно и честно влились в ряды Организованного Освободительного Движения и слились с нами в одну силу — силу правды, борющейся с неправдой и преследующей единственную цель — во что бы то ни стало обрести свободу для Отечества.
После ряда успешных операций в Словонии, принесших противнику страшные поражения, а нам победу и славу, много казаков и офицеров были награждены боевыми орденами.
Награждение Кононова немецким Железным крестом I класса, как сейчас помню, состоялось в селе Нова-Копела. По этому случаю был построен весь наш полк.
Ген. фон Панвиц зачитал написанную латинскими буквами по-русски большую поздравительную речь Кононову, в которой перечислялись все заслуги последнего. Вручив награду Кононову, Панвиц обнял и расцеловал его с искренним восторгом и радостью и сказал, как всегда, со своим немецким акцентом:
«Мой дорогой Ифан Никитич, я так рад за вас и ваши храбры сыны!»
Вскоре после этого были награждены Железными крестами обоих классов многие казаки и офицеры, но Кононов был первым казаком, награжденным немецким Железным крестом I класса.
После похода в Словонию части Первой каз. дивизии беспрестанно перебрасывались по всем направлениям, где только скоплялись титовцы.
В начале мая 1944 г. 5-м Донским полком был сделан ночной налет на гор. Глина. В этом городе в это время стояла 11-я бригада Тито. Окрестные села также были заняты титовцами.
Прочно укрепившись в этом районе, они периодически производили налеты на железные и шоссейные дороги, комендатуры на линии Загреб — Петрово село.
На состоявшемся 5-го мая собрании старших офицеров дивизии ген. фон Панвиц в разговоре с Кононовым предложил ему сделать налет на местечко Глина.
«Ифан Никитич (Панвиц не выговаривал букву «в»), там эти титовцы в Глина, очень проказничают, не хотите ли вы их немножко наказать?» — стараясь правильно выговаривать по-русски слова, сказал ген. фон Панвиц.
«Да, да, — эти молодцы уж больно часто стали беспокоить ночами моих сыночков. Попробуем и мы им сон нарушить», шутливо ответил Кононов.
На другое утро Кононов вызвал к себе командиров дивизионов и сотен и в конном строю выехал с ними на рекогносцировку.
В девяти километрах юго-западнее Петриня, в горах покрытых густым лесом, Кононов посвятил их в задуманный им план ночного нападения на Глина. Вечером этого же дня офицерами полка были разработаны детали плана нападения на Глина.
Вечером 7-го мая полк выступил незаметно для местных жителей небольшими группами и только в лесу, собравшись по своим сотням, двинулся к назначенным местам сосредоточения.
К 23.00, 7.5.44 дивизионы прибыли на свои места. К 7.00, 8.5.44 дивизионы, организовав круговую оборону, простояли в этих местах целый день.
За это время была произведена разведка во всех направлениях и выслано 6 отдельных групп, по 2–3 человека, с задачей проникнуть в расположение противника.
Успешней всех выполнила задачу группа от 1-й сотни. Эта сотня имела на воспитании сербского мальчика сироту — одиннадцати летнего Андрея (фамилию его не помню).
Андрей к этому времени уже больше года был на воспитании 1-й сотни. Он научился свободно говорить по-русски и был по натуре, как говорят — «сорви голова». Казаки всегда брали его с собой в операции и не раз использовали его как разведчика, засылая в села занятые титовцами. Сметливый и пронырливый Андрей с удивительной ловкостью исполнял все данные ему задания. Его воспитателем был молодой командир 1-й сотни, хорунжий Виталий Орлов. Кстати скажу несколько слов и об этом замечательном строевом казачьем офицере.
Орлов — природный донской казак, старший лейтенант и летчик-истребитель Красной армии, неоднократно награжденный советским командованием за боевые подвиги.
По натуре он был человеком, так сказать, «сверх сорви голова», не знавшим ни страха, ни преград своей воле.
Не ошибусь если скажу, что по образованию он несомненно стоял выше всех средних офицеров нашего дивизиона. Но был жесток и строг, а зачастую даже очень груб, в обращении с младшими командирами. Однако, весь полк знал, что Орлов является, так сказать, любимчиком Батьки, благоволившем к нему и называвшим его «храбрейшим из храбрых». Взяв на воспитание Андрея, Орлов старательно стал прививать ему свой нрав и казачью сноровку.
Посылая Андрея с казаком Васильевым в стан титовцев в Глину, он приказал им ровно в 22.00 этой же ночью, т. е. 8.5.44, перерезать телефонные провода и поджечь штаб 11-й титовской бригады. Их обоих одели в крестьянскую одежду, а на Васильева повесили гармонь и гитару.
За спину надели сумки с хлебом, в которых были искусно заложены ручные гранаты и пистолет.
Васильев должен был изображать слепого странника, ходящего по деревням и просящего милостыню. Андрей должен был исполнять роль поводыря, поющего под гармонь, слепца.
В таком виде они пошли прямо по шоссейной дороге на Глину. На дороге, вблизи города, их остановило боевое охранение 11-й титовской бригады. Как и ожидалось, их сразу же попросили сыграть. Васильев сыграл, а Андрей спел под гармошку несколько сербских песен. Титовцы, с удовольствием послушав их, дали им хлеба и сала и пропустили в город Глина.
Легендарный герой Освободительного Движения Народов России 1941-45 г.г. донской казак генерал Иван Никитич Кононов, бывший майор Красной Армии, кавалер ордена «Красной Звезды», окончивший военную академию имени Фрунзе — явление исключительное и единственное среди военачальников Красной Армии, принявших участие в вооруженной борьбе против советском власти во 2-ю Мировую войну.Его действия, связанные с твердым и самоуверенным характером, сделали его имя легендарным в истории Освободительной борьбы Народов России.«Кононов — пишет немецкий историк Юрген Торвальд — был явление твердое и самоуверенное».«Лихой кавалерийский генерал» — восхищенно пишут иностранные журналисты и писатели.Автор настоящей книги хорунжий Константин Черкассов бывший офицер для особых поручений ген.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.