Генерал и его женщина - [13]

- Цены кто просил поднимать? Для того что ли выбирали? Теперь просят, затяните пояса мужики. Долой родное правительство! Долой одноразовое питание!

- Долой торгово-легавую мафию!

- Долой прожиточный минимум! Где отцы города, в кровь их всех с наждаком?

- Петрунин чувствовал, как энергия толпы вливается в него, как растет нетерпение и ярость.

- Мужики, менты идут! Менталитет прет, атас! Давай в сквер. Там воздуху больше. . .

Толпа качнулась и, закручиваясь, как от вихря, начала переливаться в проезд, соединяющий площадь с просторным сквером.

Петрунин едва успел посторониться.

Рядом стоял Ликунов и строчил в блокнот.

- А это что за контра? - на них показывал пальцем какой-то здоровяк с бутылкой, как с гранатой, в руке и безумными глазами.

Вокруг мгновенно собралась толпа.

- Ты за кого? - спросил здоровяк Петрунина, - за левых или правых?

- Я за интернационал, - вырвалось у Петрунина.

- Усохни, пережиток! - верзила приблизился и поднял руку.

- Я пошутил, - выпалил Петрунин, но было поздно: кулак молотом ударил по голове.

- Юля. . . - пролепетал, падая, Петрунин. Рука неудачи снова взметнулась над ним, настигла и покарала - чтобы не отвлекался. В глазах полыхнул взрыв света, посыпались разноцветные искры, и он провалился в темноту. Он не слышал ни топота ног, ни ругани, ни проклятий Ликунова, рухнувшего рядом. Толпа выплеснулась в сквер, и здесь на просторе началась драка. Бились кулаками, бутылками и длинными рейками, вырванными из палисадников. Теперь уже бились просто так, без политических соображений.

Штаб общественного спокойствия, наблюдавший схватку из окна, дал добро на действия милиции и скорой помощи.

Загудели сирены специальных машин-синих милицейских и белых медицинских. Минут через пятнадцать площадь и прилегающий к ней сквер опустели: митинг кончился. Штаб с удовлетворнием констатировал, что погибших не было, торговля за утро выполнила месячный план, а сорок семь человек, получивших телесные повреждения, организованно доставлены в ближайшие лечебные учреждения и вытрезвитель.

Петрунин и Ликунов - оба с сотрясением мозга-были отправлены в лечебный корпус пентагона у "Чистых Ключей".

- Закон парных случаев, - философски заметил дежурный военный врач, направляя их на рентген.

Глава 4. СОКРУШИТЕЛЬНЫЙ ВИЗИТ

В понедельник заместитель начальника НИИ Роман Николаевич Кронов прибыл на работу одним из первых.

Он не спеша поднялся по широким ступеням главного корпуса: коренастый, светлоголовый - от природы и от возраста, с большим, иссеченым морщинами лбом и неожиданно молодым, колючим взглядом голубых глаз.

Летнее утро играло солнечным светом и изумрудной зеленью. Плоские казенные здания института выглядели сегодня приветливее.

Он вспомнил точеные фасады Невского проспекта - жемчужные колонны, пастельных тонов здания, светлые барельефы и скульптуры, прохладное дыхание Невы, крики чаек у Литейного моста... А может быть он просто стал привыкать к новому месту?

Кронов открыл тяжелую дверь и направился в свой кабинет. По дороге заглянул в канцелярию, которая работала с восьми утра.

- Девочки, доброе утро. Головки не болят? Что новенького?

- Здравствуйте, Роман Николаевич, - рослая начальница канцелярии подняла голову от пачки подшивок, - есть одна бумаженция из Москвы, я положила в вашу папку.

- Тоже верно, подумал Кронов: если у нас шифротелеграммы зовут шизограммами, то в канцелярию должны приходить именно бумаженции, а не документы.

- Какие будут указания? - спросила Екатерина Петровна.

- Не перерабатывать. Это сейчас основная задача. Берегите энергию, впереди - тяжелые времена.

- Напугали, Роман Николаевич, у нас легких никогда не было.

Он прошел в кабинет, открыл форточку, привычно надел белоснежный халат и встал у окна. Отсюда было видно, как на центральной аллее один за другим появляются сотрудники института. Год назад Кронов занимался подбором кадров для его ведущих продразделений и пересмотрел десятки личных дел. Эту нудную работу он скрашивал астрологическими примечаниями и теперь при виде своих сотрудников в голове невольно возникала смесь анкет, аттестаций и гороскопов.

Вот у центрального корпуса остановился заместитель начальника института по научной работе Сергей Павлович Деревянов.

Высокий, преувеличенно серьезный и молчаливый. Рожден в год собаки под знаком близнецов, поэтому дисциплинирован, лишен чувства юмора, предан начальникам и работает за двоих. Получив задание, старается выполнить его как можно быстрее и становится порывистым и суматошным.. Опубликовал два десятка статей, из них половину - под фамилией прежнего начальника, за что был направлен с повышением в институт. Взысканий не имеет. Иностранными языками не владеет. В институте занимает комнату в общежитии, семья проживает в Москве. Эмэнэсы зовут его "Зэ-пэ-дэ", то есть, Зам-по-дереву.

К Деревянову подходит энергичный Михаил Борисович Орловский, психиатр, начальник спецотделения. Высокий, стройный, общительный. Обладатель короткой "под ежик" прически, густого баритона, простецких манер и настороженного взгляда. Родился в год лошади под знаком льва. Склонен несколько преувеличивать свои научные возможности, поэтому диссертация посвящена лечению алкоголизма. В последнее время занимается кодированием сознания.