Генерал армии Н. Ф. Ватутин - [7]

Ни на день не прекращалась работа и над оперативным планом, который предусматривал проведение необходимых мероприятий на случай нападения агрессора на Советский Союз. Общее руководство этой сложной и ответственной работой осуществлял Н. Ф. Ватутин, а непосредственными исполнителями ее были работники оперативного управления Генерального штаба Г. К. Маландин, А. М. Василевский, А. Ф. Анисов и др.

Ватутину приходилось выезжать и в войска. Так, в апреле 1941 года он проводил командно-штабное учение в Ленинградском военном округе. Он собирался провести учения и в Закавказском военном округе, которые должны были состояться в мае. Однако из-за тревожной обстановки на западной границе поездку в Тбилиси пришлось отменить. Руководить учениями поручили генерал-майору М. Н. Шарохину.

Утром 21 июня в кабинет Ватутина зашел Жуков.

— Вот что, Николай Федорович. Нельзя так себя изматывать. Завтра на работу не выходить. Поезжайте за город, на Пахру. Покупайтесь, позагорайте.

— Хорошо, Георгий Константинович.

Вечером Ватутин собрал бумаги, положил их в сейф. Протянул руку к телефонной трубке, чтобы вызвать машину, по требовательный звонок опередил его. Звонил Жуков.

— Еще на месте? — спросил он. — Зайдите-ка ко мне.

Г. К. Жуков, заложив руки за спину, прохаживался у стола. Увидев Ватутина, остановился, сказал:

— Только что звонил Пуркаев[2]. Сообщил тревожную весть. К нашим пограничникам перебежал немецкий фельдфебель. Утверждает, что их войска уже выходят в исходные районы для наступления, которое начнется рано утром 22 июня. Что думаете по этому поводу?

— А что тут думать, — пожал плечами Ватутин. — Значит, война...

— Я тоже такого же мнения, — кивнул Жуков. Помолчал. И добавил: — Я уже доложил о звонке Пуркаева наркому и Сталину. И еще. Набросал вот вчерне проект директивы о приведении войск в боевую готовность. Ознакомьтесь, может, что следует добавить.

Ватутин прочитал проект директивы.

— По-моему, добавлять здесь нечего. Все предельно ясно. Вот только утвердит ли эту директиву Сталин?

— Нужно, чтобы утвердил. — Георгий Константинович снова прошелся взад-вперед по кабинету. Сказал: — Сейчас жду звонка от Тимошенко. Договорились ехать по этому поводу в Кремль... Думаю, что и вам следует поехать с нами, мало ли что потребуется.

— Я готов.

И. В. Сталин находился в кабинете один. Он был тоже сильно озабочен известием из Киева.

— А не подбросили ли немецкие генералы этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт? — спросил Иосиф Виссарионович, пристально глядя па наркома обороны.

— Нет, товарищ Сталин, — ответил Тимошенко. — Считаем, что перебежчик говорит правду.

— Что будем делать?

— Нужно немедленно дать директиву о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность, — твердо сказал нарком. — Проект такой директивы генерал армии Жуков уже имеет.

— Читайте, — повернулся к Жукову Сталин.

Выслушав, прошелся взад-вперед по кабинету. Зятем остановился, покачал головой:

— Нет, такую директиву сейчас давать преждевременно. Может быть, вопрос еще уладится мирным путем. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей. Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений.

Сказано это было так, что все находящиеся в кабинете поняли: это решение окончательное. Г. К. Жукову и Н. Ф. Ватутину пришлось идти в другую комнату и срочно составлять проект новой директивы. Ее текст гласил:

«Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО.

Копия: Народному комиссару Военно-Морского Флота.

1. В течение 22—23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.

3. Приказываю:

а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.

Тимошенко. Жуков.

21.6.41 г.»[3]

Вернувшись в кабинет, Жуков и Ватутин попросили разрешения доложить. Сталин, прослушав проект директивы, взял его и еще раз молча перечитал. Сев за стол, сделал несколько незначительных поправок и передал проект Тимошенко для подписи.

Затем Ватутин уже с подписанной директивой выехал в Генеральный штаб. Ему было приказано еще до возвращения Жукова и Тимошенко передать ее в округа.

Передача директивы была закончена в 00 часов 30 минут 22 июня 1941 года. После чего Николай Федорович вернулся в свой кабинет. Всем работникам Генштаба и Наркомата обороны было приказано оставаться на своих местах. До начала войны оставалось всего несколько часов.