Генерал Абакумов: Нарком СМЕРШа - [5]

2-й Московской бригадой ЧОН, где служил Виктор Абакумов, командовал бывший кавалерийский комбриг, герой Чонгара и Ишуни тов. Дука. Был он огромного роста, усат, громогласен и, вероятно, вследствие тяжелой контузии отличался оригинальностью по части воспоминаний. Выстроив личный состав на плацу, комбриг расхаживал, звеня шпорами, вдоль рядов и свирепо басил:

– Вот, помню, наступали мы на Ишунь… Или под Таганашем еще случай был… – предаваясь военным воспоминаниям, тов. Дука дергал контуженой головой и непроизвольно корчил страшные рожи, а заканчивалось каждое из его выступлений неизменным призывом: – Бойцы, смерть врагам революции и рабочего класса! Даешь мировую революцию!

1-я и 2-я Московские бригады частей особого назначения, сформированные в 1919 году, подчиняясь непосредственно Совету ЧОН при ЦК РКП(б), постоянно находились в Москве. Отдельные части бригад, укомплектованные проверенными партийцами и комсомольцами, участвовали в подавлении крупных антисоветских выступлений, в частности, антоновского восстания в Тамбовской Губернии[4]. Но личный состав бригад в основном привлекался к охране важных объектов в столице, операциям по борьбе с уголовным бандитизмом и ликвидации антисоветских волнений в ближайших губерниях.

В мае 1922 года из состава 2-й бригады был сформирован отряд для подавления волнений в Шиловском уезде Рязанской губернии (крестьяне этого уезда относились к советской власти крайне враждебно и устраивали частые восстания, начиная с 1918 года). Экспедиционный отряд состоял из стрелковой роты и трех взводов: кавалерийского, пулеметного и санитарного, общей численностью около 200 человек. В личный состав отряда приказом по бригаде был зачислен и Виктор Абакумов.

Провожали чоновцев торжественно, с оркестром. С пламенной речью к бойцам обратился представитель Совета ЧОН и комбриг Дука. Последний, как обычно, дергая головой и страшно гримасничая, призвал своих подчиненных безжалостно изничтожить гидру контрреволюции, тем самым приблизив светлый день свершения мировой революции.

Напутствовал своего крестника и Федор Гнутов.

– Ты, Витька, главное, не колготись там. Держись ближе к Ваньке Бесфамильному, с ним не пропадешь, он парень хват, каких поискать, – сказал он, обнимая Виктора.

Операция по подавлению антисоветских волнений в Шиловском уезде прошла успешно и быстро. Экспедиционный отряд совместно с частями особого назначения Рязанского губкома окружили повстанцев на болотистых берегах реки Пара в районе деревни Желудево и после короткого боя вынудили их сложить оружие. Общие потери чоновцев составили один убитый и четверо легко раненных бойцов. Повстанцы потеряли свыше 20 человек убитыми и раненными, остальные – 17 человек – были взяты в плен.

По приказу командира экспедиционного отряда Дудукина Виктор Абакумов вместе с другими санитарами оказывал первую медицинскую помощь раненным повстанцам.

– Дядька Бесфамильный, зачем на них бинты переводить, они же наши враги, – недоумевал юный чоновец.

– Ты не разговаривай, ты приказ выполняй. А товарищу Дуке мы про Дудукина доложим, обязательно доложим. Комбриг разберется, кто такой Дудукин, дурак или контрик недобитый, обязательно разберется, – отвечал санитар Бесфамильный.

После возвращения в Москву весь личный состав отряда за операцию в Шиловском уезде получил благодарность от командования бригады. Виктор Абакумов был этим несказанно горд. Вообще, служба в ЧОН пришлась ему по душе. В одной из своих ранних автобиографий он напишет, что период нахождения в частях особого назначения сделал из него «честного и несгибаемого борца за светлые социалистические идеалы, готового на любые жертвы ради торжества коммунизма».

Однако в 1923 году, в связи с улучшением внутреннего и международного положения СССР и укрепления Красной армии, началось постепенное расформирование ЧОН.

В начале 1924 года по решению ЦК РКП(б) 2-я Московская бригада частей особого назначения прекратила свое существование. Виктор Абакумов, как и сотни его сослуживцев, пополнил многомиллионную армию советских безработных.

Страна жила в условиях новой экономической политики (НЭП). Процветала частная торговля. Нэпманы, или «совбуры» (советские буржуи), чувствовали себя новыми хозяевами жизни. Рабочие продолжали влачитъ жалкое существование, усугубленное жестокой безработицей.

Очутившись на улице, Виктор Абакумов, однако, бедствовал недолго. Вскоре, благодаря оставшимся связям с сослуживцами по 2-й бригаде ЧОН, он поступил на один из московских заводов, где проработал непродолжительное время простым рабочим. В 1925 году Абакумов устроился упаковщиком в Московский союз промысловой кооперации, затем несколько лет служил стрелком 1-го отряда военно-промышленной охраны ВСНХ СССР. В 1927 году он вновь вернулся к профессии упаковщика, теперь уже на складах Центросоюза, богатейшей конторы, составляющей жесточайшую конкуренцию частным торговцам.

Кстати, в одном из недавних исследований о Викторе Семеновиче Абакумове появилось утверждение, что «в годы НЭПа он всегда находился рядом с материальными ценностями» и, как водится, потихоньку подворовывал. Вот такой штрих к портрету генерала Абакумова. Дескать, он не только совершал тяжкие преступления в зрелые годы, но и по молодости был нечист на руку. Между тем это неправда.