Генеалогия московского купечества XVIII в. - [9]
Таким образом, данное издание объединяет громадный корпус источников по истории московского купечества XVII-XIX вв. Главная ценность его состоит в том, что обращение к нему позволяет, не прерываясь, проследить любое количество фамилий за все время их существования. Эта возможность обеспечивается и довольно высокой степенью полноты опубликованных здесь источников. Н. А. Найденов не передавал полностью текст сказок – это заняло бы объем в несколько раз больший,- но сохранил их содержание: сведения о возрасте купца, составе семьи (и возрасте членов семьи), месте жительства, характере деятельности, окладах и проч., т. е. пользовался регестным методом передачи материала. Имеющиеся в издании ошибки носят главным образом технический характер и не могут сколько-нибудь существенно влиять на общие выводы, вытекающие из источников.
Характеризуя издание ревизских материалов по московскому купечеству, нельзя не сказать о двух публикационных сериях Н. А. Найденова. Вслед за ревизиями под тем же общим названием он издал общественные приговоры 22* , т. е. решения выборных или уполномоченных Московского купеческого общества, касающиеся внутренней жизни общества и отдельных его членов по торговым, уголовным, служебным делам, причислении к купечеству и т. д. Первый том этой серии содержит приговоры за 1755 г. и далее с 1771 по 1812 г. включительно.
Наконец, в начале XX в. Н. А. Найденов опубликовал книги объявляемых московскими купцами капиталов за 1747 г., 1777- 1797 гг.23* К характеристике этих источников мы еще вернемся, сейчас же отметим только, что они имеют большое значение в качестве дополнения к ревизским материалам.
Обращаясь к материалам ревизий как к массовому генеалогическому источнику, т. е. рассматривая их в качестве базы для данного исследования, необходимо прежде всего выяснить вопрос об их содержании. Поскольку ревизские материалы как источник по некоторым проблемам истории России рассматривались в литературе 24* , мы ограничимся разбором их с точки зрения значения для генеалогии.
Состав сведений ревизских материалов по отдельным фамилиям менялся в зависимости от целей ревизий, и в течение XVIII в. наблюдается совершенно четкая тенденция его расширения. Переписные книги 1725 г. лаконичны. Кроме указаний по разделам о принадлежности к старинным тяглецам или прибылым 25* (в этом случае говорится о том, откуда и когда прибыл данный человек в данную слободу или сотню), они сообщают имя, отчество, фамилию и возраст подателя сказки; имена братьев, сыновей и их возраст; место жительства. Последнее, как правило, носит характер общей отсылки: «живет в приходе церкви Трех святителей, что в Огородной слободе» и т. п. В ряде случаев переписные книги отражают также наличие у некоторых наиболее крупных купцов крепостных людей, называя их имена, возраст, национальность (например, довольно часто фигурируют пленные шведы).
С источниковедческой точки зрения важно отметить наличие двух вариантов переписных книг 1725 г. Второй вариант 26* не охватывает всех московских слобод, но зато целиком отражает гостиную сотню, хотя и в сокращенных данных. Если учесть, что именно для гостей и гостиных людей материалы первой ревизии имеют первостепенное значение 27* , понятной становится ценность книги под делопроизводственным номером 595 (основная имеет номер 4275). Ошибки или пропуски в первой книге чаще всего корректируются данными второй. Например, сказки гостя Алексея Филатьева и гостиных детей Василия и Алексея Гавриловичей Чирьевых отсутствуют в книге № 4275 и имеются в книге № 595 28* . Такие сведения в генеалогии равносильны поколению, т. е. одному из главных звеньев в родословной, и потому приобретают первостепенное значение.
Не менее важна и возможность проверки по ним отдельных показателей – о возрасте, написании фамилий и т. п. Например, в первой переписной книге возраст Ивана Федоровича Старцова указывается в 13 лет 29* , а во второй – 3 года 30* . Поскольку во время 2-й ревизии 1747 г. ему было 25 лет 31* , ясно, что в первый вариант переписной книги 1725 г. вкралась ошибка.
С точки зрения количественного состава сведений переписная книга 1747 г. мало, чем отличается от предыдущих и даже несколько уступает им, так как не содержит сообщений о местожительстве. Но вместе с тем со 2-й ревизии появляется и важное нововведение, дающее возможность восполнять лакуны в ранних переписях. Это указание для каждого лица об охвате его прежней ревизией. Такие формулировки, как «написанный в прежнюю перепись», «в прежнюю перепись прописной», «написанный в прежнюю перепись в таком-то городе или слободе», позволяют судить, принадлежало ли данное лицо к московскому купечеству во время предыдущей ревизии, если в ее материалах о нем нет сведений.
