Гендерный мозг - [5]
Недавно я просматривала популярные публикации Би-Би-Си для шестнадцатилетних (спешу заметить, что не для этой книги). Я обратила внимание на раздел по определению пола. Там на самом деле говорилось о наборе ХХ- или ХY-хромосом, под заголовком «Так гендер (курсив мой) младенца определяется спермой, оплодотворяющей яйцеклетку». Даже такое глубокоуважаемое учреждение, как Би-Би-Си, радостно вносит свой вклад в эту лингвистическую путаницу.
Как главная тема этой книги связана с теми терминами, которыми я буду обозначать различия в мозге (или отсутствие таковых)? Это будут «половые различия», «гендерные различия» или и те и другие? Предположим, что спор в основном идет о ключевой роли биологии, тогда я буду использовать термин «пол» и «половые различия». Если речь идет о вопросах социализации, обрушивающихся как цунами голубого и розового на новоприбывших в мир человеческих существ, я буду использовать термин «гендер» или «гендерные различия». Название книги – «Гендерный мозг» – говорит о том, что мы будем рассматривать социальные процессы, которые изменяют головной мозг.
ПОЛ – БИОЛОГИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА.
ГЕНДЕР – СОЦИАЛЬНЫЙ КОНТЕКСТ.
Проблемой может быть и использование гендерных местоимений. Если вы не знаете пол (или гендер) человека, о котором вы пишете, то, как исторически сложилось, выбираете мужской род – «он». В книге, где мы подвергаем сомнению такие исторически сложившиеся правила, так поступать явно неприемлемо. Альтернативное написание конструкции «он или она» в такой толстой книге будет раздражать. Поэтому я решила восстановить баланс и писать «она» вместо «он» там, где это возможно.
Часть первая
Глава 1
Что скрывается в ее хорошенькой головке,
или Охота начинается
Женщины… являются низшей формой человеческой эволюции и… стоят ближе к детям и дикарям, чем к взрослым цивилизованным мужчинам.
Гюстав Лебон, 1895 г.
На протяжении столетий мозг женщин взвешивали, измеряли и находили в нем то, что хотели найти. Головной мозг, составляющая часть будто бы несовершенной и недоразвитой биологии, ложился в основу любых объяснений, почему женщины занимают низшие места на эволюционной, социальной и интеллектуальной лестницах. Природа мозга женщин приводилась в качестве разумного обоснования для часто высказываемых советов о том, что «слабому полу» следует сосредоточиться на своих репродуктивных способностях и оставить мужчинам образование, власть, науку и политику.
Хотя взгляды на способности женщин и их роль в обществе менялись от века к веку, «квинтэссенция» оставалась неизменной: различия мозга у женщин и мужчин являются частью их «сущности». Эти структуры и функции мозга являются фиксированными и врожденными. Гендерные роли определялись именно этими «сущностями». Изменение такого естественного порядка вещей противоречило бы самой природе.
Эта история начинается (но, к сожалению, не заканчивается) с философа семнадцатого века Франсуа Пулена дя ла Барра, который мужественно оспорил общепринятое неравенство полов>1. Пулен решил посмотреть на доказательства тому, что женщина хуже мужчины, и не принимал ничего на веру просто потому, что так было принято с начала времен (или потому, что какие-то подходящие объяснения можно было найти в Библии).
Пулен написал две книги: «Относительно равенства двух полов: физические и моральные рассуждения, из которых становится ясным, как важно уничтожить в себе предрассудки» (1673 г.) и «Об образовании женщин, с целью направления разума к наукам и манерам» (1674 г.). В них он высказал потрясающе современные взгляды на вопрос различий между полами>2. Пулен даже пытался показать, что навыки женщин могут быть равны умениям мужчин. Совершенно очаровательна глава о половом равенстве, где он вдохновенно пишет о том, что шитье и вышивание требует не меньше способностей, чем физика>3.
На основании данных анатомии, новой науки в то время, Пулен сделал потрясающе пророческое наблюдение: «Наши самые точные анатомические исследования не обнаружили никакой разницы между мужчинами и женщинами в этой части тела [голове]. У женщин точно такой же мозг, как у нас»>4. Пулен тщательно изучал различные навыки и склонности мужчин и женщин, мальчиков и девочек и пришел к выводу, что если бы у женщин была возможность, они могли бы извлечь такую же пользу из привилегий, предоставляемых только мужчинам, например из образования и физических упражнений. Как считал Пулен, не существует доказательств какого-либо биологического дефицита, из-за которого женщинам положено занимать худшее положение в мире. «L’esprit n’a point de sexe (Разум не имеет пола)», – заявлял Пулен>5.
ФЕМИНИЗМ ПРЕДСТАВЛЯЛ УГРОЗУ СУЩЕСТВУЮЩЕМУ В ОБЩЕСТВЕ УСТРОЙСТВУ.
ДАЖЕ ДАРВИН ЭТИМ ОБЕСПОКОИЛСЯ.
Выводы Пулена резко расходились с духом того времени. В его эпоху твердо закрепилась патриархальная система. Согласно идеологии, мужчины подходили для общественных ролей, а женщины – для домашних. Это убеждение определяло положение женщин, обязательное подчинение вначале отцу, потом мужу, и устанавливало, что женщина слабее любого мужчины в умственном и физическом отношении
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.