Гендерный мозг - [2]
Однако пришествие в конце двадцатого столетия новых технологий визуализации мозга дало нам возможность обнаружить различия (или их отсутствие) головного мозга у мужчин и женщин, понять, откуда могли бы появиться такие различия и чем они чреваты для «владельцев» мозга. Вам может показаться, что эти новые технологии – «козырные карты» в исследованиях половых различий мозга. Развитие мощных и высокочувствительных методов исследования мозга, наряду с изменением столетних стереотипов, могло бы произвести революцию в исследованиях и породить продуктивную дискуссию в средствах массовой информации. Но увы, это не тот случай…
Что-то пошло не так с самого начала исследований мозга визуальными методами. Никуда не делись половые различия, никуда не делась разрушительная вера в стереотипы (психолог Корделия Файн назвала это явление «нейросексизмом»). Дизайн исследований был основан на «дежурном» списке якобы четких различий между мужчинами и женщинами, списке, который составлялся на протяжении столетий, или на данных, которые интерпретировались с точки зрения стереотипных представлений о характеристиках мужчин и женщин, даже не подлежащих измерению или сканированию. Если обнаруживалось некое различие, то оно попадало в печать намного вероятнее, чем отсутствие какого-либо различия. И средства массовой информации активно приветствовали публикации о различиях, словно это истина в последней инстанции. Еще это прочное убеждение в том, что женщины не способны читать карты, а мужчины – делать несколько дел одновременно!
На ранних этапах исследования с использованием методов визуализации мозга возникла еще одна проблема – сами изображения. Новая технология подарила нам прекрасные, раскрашенные в разные цвета карты мозга: как будто эти картинки отражали работу загадочного органа в реальном времени, и теперь любой человек мог ее изучать. Соблазнительные разноцветные изображения подлили масла в огонь дискуссии, которую я назвала «нейромусор» – какие-то неестественные (и даже ложные) представления о результатах визуализации мозга, возникшие в популярной литературе и наводнившие моря книг о самопомощи и работе мозга. Эти книги и статьи часто иллюстрируются великолепно выполненными картами мозга, которые очень редко снабжаются любыми пояснениями – а что, собственно, на них изображено. Понимание различий между мужчинами и женщинами было и остается целью таких руководств и назидательных газетных заголовков, навевающих ассоциации с гаечным ключом и платьем в горошек и, естественно, закрепляющих представление о том, что «Мужчины с Марса, Женщины с Венеры».
Таким образом, появление технологий визуализации ненамного продвинуло нас в понимании заявленных связей между полом и мозгом. Вот уже двадцать первый век, и что стало со всеми стереотипами?
Новые методы изучения мозга направлены на связи между его структурами, и это не просто измерение величины этих структур. Сегодня нейробиологи расшифровывают «язык» мозга: те способы, которыми, вероятно, передаются внутренние послания и ответы на них. Теперь у нас есть более достоверные модели работы мозга, и они показывают, как мозг делает то, что он делает. Теперь у нас есть гигантские объемы данных, которые допускают сравнение. Мы можем тестировать эти модели, используя сотни, если не тысячи людей – сравните это с единичными исследованиями мозга на ранних этапах науки. Может ли все это разрешить яростные споры о существовании «мужского» и «женского» мозга?
В последние годы было сделано одно серьезное открытие, и оно заключается в том, что мозг является более «проактивным», или перспективным, в отношении сбора информации, чем мы могли когда-либо предположить. Мозг не просто реагирует на поступающую информацию, он генерирует предсказания о том, что может поступить в следующий момент, на основании закономерностей, которые он выводит из ранее полученных данных. Если оказывается, что дела идут не так, как планировалось, то мозг заметит «ошибку предсказания» и изменит поведение с учетом этой ошибки.
Наш мозг постоянно строит предположения о том, что будет дальше, и создает шаблоны вероятного будущего. Можно представить мозг «копирайтером предсказаний» или навигатором, который дополняет наши слова и предложения визуальными схемами, направляя на самый безопасный путь. Конечно, чтобы предсказывать, нужно понимать правила нормального развития событий. Таким образом, то, что мозг делает с миром, зависит от того, что он находит в этом мире.
Но что, если принятые мозгом правила о мире – это не более чем стереотипы, в которых в одну кучу свалены правда и откровенная ложь? И как это может повлиять на понимание половых различий?
Так мы оказываемся в мире неизбежно сбывающихся предсказаний. Мозг не любит ошибаться в предсказаниях: если мы сталкиваемся с ситуацией, необычной для «таких людей, как мы», или встречаем откровенно недружелюбный прием, то наша направляющая система заставляет нас уйти («Развернись, если можешь»). Нам кажется, что мы можем ошибиться, мы волнуемся и в результате делаем еще больше ошибок и вообще сбиваемся с пути.
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.