Ген бессмертия - [79]

— Н-нет, вроде бы. Почему ты спрашиваешь?

— А, неважно… Значит, и о вампирах вы знаете? Почему же не раскусили Павла раньше?

— Что?! — до нее как будто только теперь дошло. — Павел был вампиром? О-о-о… Я знала, что они существуют, но никогда и не подозревала… Боже… — она закрыла ладонями лицо, пытаясь все переосмыслить. Я дал ей на это время. Счастливице в жизни достались двое мужчин — охотник и спятивший вампир. Злая карма, не иначе.

— И то, что он делал с Настей… Это объясняет… Как я ничего не заметила за столько лет?

Ну то, что он насиловал твою дочь — не результат его вампиризма. Только то, что он мог держать ее в подчинении. Я вкратце рассказал Людмиле о его способности. Она плакала, сама того не замечая.

— Алекс… Я теперь все понимаю. Они ведь нелюди, чудовища. А вы всю жизнь их истребляете… ради нас. Спасибо…

Угу, истребляем. Исключительно ради вас.

Мы еще долго разговаривали. Она рассказывала все, что знает, и сама задавала вопросы. Я отвечал честно, если мог, или придумывал ответ, если не знал его. Про вампирские способности я бы мог ей рассказать гораздо подробнее, но именно тут не спешил откровенничать — ей незачем знать те признаки, по которым она может понять, кто я на самом деле. Убедив ее, что Настя теперь в безопасности, я наконец-то отправился домой.

Выйдя из подъезда, сразу набрал Аниту и рассказал ей то, что узнал сегодня. Хотя уже и сам начал кое-что понимать. Способность Стирателя Насте досталась от меня, а сопротивляться вампирскому внушению — от отца. Нет, неправильно. От ее брата-близнеца. Как там говорила баба Женя — один плод развивается за счет другого? И эта способность нестабильна, потому что она не мальчик. На самом деле, мы не настолько хорошо осведомлены о физиологии охотников, поэтому таких тонкостей могли и не знать. Возможно, они и сами не знают — сомневаюсь, что такие случаи встречаются на каждом шагу. А может, это ее генетическое отклонение и вообще бы не проявилось, если б ей не посчастливилось познакомиться с Полом.

Но кое-что я знал наверняка. Охотники никогда не оставляют своих женщин, никогда не бросают детей, независимо от пола. Это значит, что если Настя сейчас придет к ним, то получит абсолютную, безоговорочную, непробиваемую защиту. От нас. Это значит, что они не позволят провести над ней Ритуал обращения. Это значит, что если они узнают, что один из Тысячи Сокола годами издевался над их ребенком, то они начнут наше тотальное истребление. И их точно не утешит то, что сегодня я самолично убил виновника. Знаешь ли ты, спящая красавица, как своей запутанной родословной усложняешь мне жизнь?

— Фея Винкс! — крикнул я, войдя в свой дом. Громила тут же кинулся мне на шею. Видно же, что сидел и ждал. Никому его не отдам, лапушку мою.

Настя.

Сразу столько событий, даже и не знаю, как все это усвоить. Самое главное — наконец-то поймали моего отчима. Он сам заявился к нам! Как мне потом рассказала мама, я упала в обморок, только увидев его. А она вызвала милицию. Теперь его надолго упекут. Не могу сказать, что испытала полное облегчение, но я очень рада, что больше он никому навредить не сможет.

Маму встреча с ним потрясла слишком сильно, хоть она и не говорит ничего, но заметно, как странно она себя ведет все последние дни. Однажды я увидела, как она тихо плачет, сидя на кухне. Подошла и обняла. А она вдруг спросила:

— Доча, а как ты относишься к Алексу? Он нравится тебе?

Не знаю, что так сильно расстроило маму, скорее всего — накопившиеся переживания, но врать ей я не хотела:

— Да. Очень сильно. Но это не взаимно.

Она усадила меня к себе на колени, как маленькую, и надолго задумалась, не прекращая гладить по спине.

— Я вот все думаю… Если бы рядом был такой, как он, то многое из того, что с нами случилось, никогда бы не произошло.

Это она до сих пор вспоминает, как он спас меня. Но, кажется, начала его идеализировать. Как он мог бы защитить нас от всего? От больного отчима, например? Я не стала ее разубеждать, тем более, и сама была бы не против, если бы рядом всегда был такой, как он. Или лучше он.

— Мам, он и правда очень хороший. Но я ведь говорю тебе, мои чувства не взаимны. Ничего тут не поделаешь.

Она вдруг подняла голову:

— Это нечестно по отношению к Денису! Даже если ты знаешь, что другой тебе не ответит, все равно это нечестно — думать о ком-то еще, когда ты с ним.

Да, она к Денису всегда относилась очень хорошо. Заслуженно. И я уже размышляла на эту тему. Поняв, что мой парень никогда не вызывал во мне тех же эмоций, что Алекс, я вдруг осознала, что моя любовь к нему была всего лишь ответной реакцией на его любовь ко мне. На его заботу, внимание и бесконечное терпение. Но сейчас, когда мы вместе столько пережили, как я могу его бросить? Тем более ради того, кто не дал мне даже призрачной надежды? Но мама права. Дело не в надежде или ее отсутствии, дело в чувствах. И это, действительно, немного нечестно. Но и сделать ему больно я не могла. Алекс спас меня один раз, а Денис спасал день за днем — долгие месяцы.

Алекс все же пришел на наше следующее занятие. И я этому чрезвычайно обрадовалась, ведь очень боялась, что из-за моего поведения он больше не придет. Но мой репетитор просто сделал вид, что в прошлый раз ничего не произошло. В благодарность я сделала то же самое. И смотрела на его кисть, выводящую идеальным почерком слова на листе — то, что я должна буду выучить к следующему занятию, боясь поднять глаза. Но мельком все равно успевала зацепить взглядом его лицо, отметив, что сегодня он ни разу не улыбнулся. Я расстроила его своим поступком — это очень заметно, и больше никогда ничего подобного не допущу!