Гелимадоэ - [2]

Шрифт
Интервал

Такая двуплановость проявляется и в стиле романа. Гавличек в высшей степени наделен эпическим видением, умением воспроизвести точную и броскую деталь, он не боится подробных описаний внешности персонажей и обстановки, их окружающей. Читатель увидит и низкорослого доктора Ганзелина с его толстым брюшком, на котором красовался брелок, изображающий голову индейца, багровые надутые щеки старого доктора или спальню четырех сестер с их сундучками и шкафчиками, в которых хранились девичьи секреты. В то же время всякий, читающий книгу, подпадает под неуловимое очарование нежного дуновения теплого ветерка, однообразной песни реки или осеннего танца пестрых кленовых листьев.

Несомненное достоинство романа Гавличка — тонкое проникновение во внутренний мир героев, точное видение незаметных душевных движений и их результатов. «Гелимадоэ», бесспорно, принадлежит к лучшим достижениям чешской психологической прозы, достигшей в 30—40-е годы весьма высокого уровня. Выразительны психологические подробности отношений в чопорной семье Эмиля, где отец, видный по местным масштабам чиновник, нежно любит сына, а сын равнодушен к нему и обожает мать, капризную провинциальную красавицу, которая любит только самое себя, но добивается от мужа исполнения своих требований в деле воспитания сына, к которому она, в сущности, не испытывает материнских чувств. Столь же выразительно раскрыто отношение Эмиля к Ганзелину, симпатией которого он очень дорожит, тяжело переживая, что по приказу Доры вынужден обманывать доктора. Много точных психологических деталей и в переживаниях Эмиля, с его мальчишеской стеснительностью, легко ранимым самолюбием, и в перипетиях его влюбленности в Дору, которая сначала издевается над «взрослыми чувствами» мальчишки, а потом эгоистически использует их в интересах своей тайной страсти. Необыкновенно живым выступает и образ доктора Ганзелина, порой добродушного, чаще свирепого и всегда неумолимо-последовательного в осуществлении своих принципов. Тайна жизненной достоверности заключена и в образах его чудаковатых, сломленных жизнью старших дочерей с их стародевическими чудачествами и привычками. Они единодушно осуждают взбунтовавшуюся Дору, лишившую их надежды воспитывать хотя бы племянников и тем удовлетворить подавленное чувство материнства. И на самом деле, казалось бы, что стоило Доре сочетаться законным браком со смешным и жалким учителем Пирко, влюбленным в нее? Однако в этой женщине столько страстной жизненной силы, что сама мысль о таком исходе вызывает в ней бунт. Дора готова смести все препятствия, только бы вырваться на волю, только бы избежать жалкой участи сестер. А маленькая Эмма, представившаяся Эмилю воздушным эльфом, любимица семьи? Ее не миновала судьба сестер. После дезертирства Доры отец впряг ее тоже в неумолимый распорядок дел по дому. Так замирала жизнь в этом достойном семействе. Такой трагедией оборачивалось бескомпромиссное противостояние Ганзелина чуждому мещанскому окружению. Но, повторим, в произведении этот точный психологический анализ соседствует с романтическим началом, что превращает повествование в поэтическую сказку.

* * *

Тема пробуждения чувств, юношеского поэтического восприятия мира в столкновении с первыми разочарованиями, припасенными для героя прозаической действительностью, вообще очень распространена в чешской литературе XX века. Эта тема заявлена уже в эпиграфе к роману, — в поэтических строчках одного из крупнейших чешских поэтов-лириков нашего века Антонина Совы (1864—1928).

Мы еще раз возвратимся туда, где цветок незабвенный
благоухал так, что сбил нас с пути в час, когда над ручьями тек вечер
сумеречным серебром; и еще раз туда мы вернемся, где часто
слышали в окнах мы песенку, что обращалась к садам засыпавшим.

Гавличек, раскрывая тему становления и мужания человека, близок не только Сове, но и Фране Шрамеку (1877—1952) — тоже крупному чешскому поэту и прозаику. Роман Ф. Шрамека «Серебряный ветер» также посвящен поэзии первого пробуждения юношеских чувств. Уместно здесь вспомнить и «Разбойника» Карела Чапека (1890—1938) — драму, в которой юношеская бескомпромиссность сталкивается с мещанской мудростью, с приспособлением к обыденности; придут на память некоторые повести М. Пуймановой (1893—1958) и Б. Бенешовой (1873—1936). Ярослав Гавличек, признанный мастер эпической прозы, затрагивает здесь ту сферу, которая обычно считается достоянием поэзии, полетом поэтической фантазии обогащая трезвый реалистический анализ жизненной достоверности.

Для того чтобы лучше понять художественный смысл романа и представить себе его место в чешской литературе, надо вспомнить время его написания и выхода в свет. Роман «Гелимадоэ» вышел в 1940 году в тяжелое для Чехословакии время нацистской оккупации. Известно, что произведения, издававшиеся в то время, были ограничены множеством цензурных запретов; круг тем, которых мог касаться писатель, был крайне узок. В это время на первый план выдвинулся психологический роман. Это было вызвано не только цензурными препонами, приведшими к тому, что традиция широких социальных полотен, получившая развитие в чешской литературе 30-х годов, была прервана, но и особыми задачами, вставшими перед литературой в эту тяжкую эпоху. Факт предательства Чехословакии ее западными союзниками, иллюзии относительно возможности сохранения того, что может уцелеть в условиях фашистского протектората, постепенная утрата этих иллюзий и все более широкое распространение подпольной антифашистской борьбы — все это заставляло писателей думать о многих моральных вопросах: о смысле человеческой активности, о губительности индивидуализма, о верности и предательстве, о разуме и предрассудках, о трусости и мужестве, о вере и пассивном отчаянии. Писатели, анализируя внутреннюю жизнь героев, отвечали на эти вопросы в меру своей честности и таланта, Сразу же после Мюнхенского сговора Карел Чапек начал работать над романом «Жизнь и творчество композитора Фолтына», в котором он сосредоточивает свое внимание на проблемах морали художника. В трагические дни, когда на поверхность общественной жизни выплыло столько грязи, столько ненависти и подлости, Чапек пишет о нравственных возможностях человека. Тот же пафос одушевляет романы, созданные в годы нацистской оккупации известным чешским писателем Вацлавом Ржезачем (1901—1956), который как бы транспонирует то неблагополучие, которое таила в себе социальная действительность времени протектората, во внутренний мир персонажей. Именно в это время он создает «историю человека с червоточиной», — так писатель охарактеризовал один из своих романов, увидевших свет в те годы. Изображение злого начала, предательства и подлости, неудержимого властолюбия, потребительского эгоизма и духовного паразитизма — вот что лучше всего удается Ржезачу в этот период.


Еще от автора Ярослав Гавличек
Невидимый

Ярослав Гавличек (1896–1943) — крупный чешский прозаик 30—40-х годов, мастер психологического портрета. Роман «Невидимый» (1937) — первое произведение писателя, выходящее на русском языке, — значительное социально-философское полотно, повествующее об истории распада и вырождения семьи фабриканта Хайна.


Рекомендуем почитать
Кабесилья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Бакалавр-циркач

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Продолговатый ящик

Молодой человек взял каюту на превосходном пакетботе «Индепенденс», намереваясь добраться до Нью-Йорка. Он узнает, что его спутником на судне будет мистер Корнелий Уайет, молодой художник, к которому он питает чувство живейшей дружбы.В качестве багажа у Уайета есть большой продолговатый ящик, с которым связана какая-то тайна...


Мистер Бантинг в дни мира и в дни войны

«В романах "Мистер Бантинг" (1940) и "Мистер Бантинг в дни войны" (1941), объединенных под общим названием "Мистер Бантинг в дни мира и войны", английский патриотизм воплощен в образе недалекого обывателя, чем затушевывается вопрос о целях и задачах Великобритании во 2-й мировой войне.»В книге представлено жизнеописание средней английской семьи в период незадолго до Второй мировой войны и в начале войны.


Странный лунный свет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Скверная компания

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Христа распинают вновь

Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.


Спор об унтере Грише

Историю русского военнопленного Григория Папроткина, казненного немецким командованием, составляющую сюжет «Спора об унтере Грише», писатель еще до создания этого романа положил в основу своей неопубликованной пьесы, над которой работал в 1917–1921 годах.Роман о Грише — роман антивоенный, и среди немецких художественных произведений, посвященных первой мировой войне, он занял почетное место. Передовая критика проявила большой интерес к этому произведению, которое сразу же принесло Арнольду Цвейгу широкую известность у него на родине и в других странах.«Спор об унтере Грише» выделяется принципиальностью и глубиной своей тематики, обширностью замысла, искусством психологического анализа, свежестью чувства, пластичностью изображения людей и природы, крепким и острым сюжетом, свободным, однако, от авантюрных и детективных прикрас, на которые могло бы соблазнить полное приключений бегство унтера Гриши из лагеря и судебные интриги, сплетающиеся вокруг дела о беглом военнопленном…


Равнодушные

«Равнодушные» — первый роман крупнейшего итальянского прозаика Альберто Моравиа. В этой книге ярко проявились особенности Моравиа-романиста: тонкий психологизм, безжалостная критика буржуазного общества. Герои книги — представители римского «высшего общества» эпохи становления фашизма, тяжело переживающие свое одиночество и пустоту существования.Италия, двадцатые годы XX в.Три дня из жизни пятерых людей: немолодой дамы, Мариаграции, хозяйки приходящей в упадок виллы, ее детей, Микеле и Карлы, Лео, давнего любовника Мариаграции, Лизы, ее приятельницы.


Господин Фицек

В романе известного венгерского писателя Антала Гидаша дана широкая картина жизни Венгрии в начале XX века. В центре внимания писателя — судьба неимущих рабочих, батраков, крестьян. Роман впервые опубликован на русском языке в 1936 году.