Гегемония, или Борьба за выживание - [3]

Несмотря на то что разработчики нового курса политики Джорджа Буша-младшего принадлежат к крайне традиционалистскому крылу американского политико-идеологического спектра, их программы и доктрины основаны на идеях, уходящих своими корнями в историю США и отсылающих к опыту претендентов на мировое господство. Наибольшие в этой связи опасения вызывает то обстоятельство, что действия экспертов из окружения американского президента согласуются с доминирующей в США идеологической линией и выражающими ее общественными институтами. История изобилует примерами стремления политических лидеров использовать силу или устрашение перед лицом серьезной опасности и катастрофы. Однако в современном мире ставки в политической игре стали несоизмеримо более высокими. Проблема выбора между мировым господством и выживанием стоит остро, как никогда прежде.

Попробуем понять некоторые закономерности столь мозаичной картины современного мира, рассматривая конкретное государство, стремящееся стать гегемоном. Действия и совокупность принципов, которыми данная держава руководствуется, должны стать предметом пристального изучения для каждого человека, в особенности для представителей американской нации. Многие обладают особыми преимуществами и свободами, что дает возможность определять ход нашей жизни, — не стоит забывать об обязанностях, непосредственно проистекающих из привилегии обладания правами.

ВРАЖЕСКАЯ ТЕРРИТОРИЯ

Тем, кто стремится привести свои обязательства в соответствие с принципами демократии, следует осознать потенциальные препятствия на этом пути. В тоталитарных государствах такие препятствия очевидны, в демократических обществах они нивелированы. Несмотря на различия в подходах (методах), тоталитарный и демократический режимы преследуют одну цель, которая состоит в обуздании «великого чудовища», — именно так называл народ Александр Гамильтон.

Установление контроля над массой населения всегда представляло важнейшую задачу для власти и аристократии, в особенности после первой демократической революции в Англии в XVII веке. Аристократы, которые сами называли себя «благородными мужами», пришли в ужас, когда «кучка легкомысленных тварей в человеческом обличье» отвергла всю систему основополагающих принципов гражданского конфликта, развернувшегося между королем и парламентом в Англии. Она выступила за формирование правительства «из числа своих соотечественников, которые понимают их нужды», а не из круга «аристократов и джентльменов, устанавливающих им законы. Их власть дана под страхом, и страхом же они управляют народом, чьих горестей не ведают». Благородные мужи обнаружили, что если народ настолько «испорчен и коррумпирован», что дарует власть слабым недостойным людям, то они скорее откажутся от власти в пользу меньшинства порядочных людей. Почти три века спустя данная позиция нашла свое отражение в общественных идеалистических взглядах В. Вильсона. Выходит, за пределами США Вашингтон стремится внедрить принцип правления «достойного меньшинства». Во внутренней политике необходимо поддерживать систему принятия политических решений элитой при одобрении общества. Данную систему можно скорее назвать «полиархией» — в терминологии политической науки — чем демократией^{5}.

Будучи президентом, Вудро Вильсон зачастую прибегал к использованию репрессивных мер даже во внутренней политике США. Однако в обществах, достигших высокой степени свободы и прав в ходе длительного гражданского противоборства, такая тактика обычно не применима. К моменту избрания Вильсона президентом политические элиты США и Великобритании глубоко осознали, что принуждение в их обществах мало эффективно и что лучше разработать способ приручения «чудовища», воздействуя на общественное мнение и изменяя ценностные установки граждан. Воплощением в жизнь этих целей занимаются целые индустрии.

По мнению самого Вильсона, для поддержания «стабильности и правопорядка» власть должна быть отдана в руки представителей аристократической элиты, несущей в мир «возвышенные идеалы»^{6}. Эту мысль разделяли ведущие общественно-политические мыслители. Уолтер Липман в своих передовых работах о демократии однажды высказал тезис о том, что «народ нужно поставить на место». Частично этого можно добиться через «систему выработки общественного консенсуса», «осознанную практику и постоянную организационную форму управления массами». Такой революционный подход к применению демократических принципов дает возможность «классу специалистов» удовлетворять «общественные потребности», которые «зачастую совершенно не совпадают с общественным мнением». По сути, это ленинский идеал. Липман изучал динамику революционных изменений общественной демократической практики непосредственно в качестве члена Комитета Вильсона по общественной информации. Данный Комитет был создан для координации проведения военной пропаганды и в своей деятельности достиг значительных успехов, стимулируя милитаристские устремления.

Липман считал, что «ответственные лица», принимающие основные политические решения, должны «быть свободны от рева и негодования оголтелого стада». Это невежественные и назойливые аутсайдеры должны быть «наблюдателями», а не «участниками» политического процесса. Это «стадо» не выполняет никакой политической функции: оно время от времени голосит на выборах в поддержку того или иного представителя правящего класса. Ответственные лица приобретают свой статус не благодаря наличию особого таланта или знания, но по факту сознательного подчинения существующей системе властных отношений и верности ее организационным принципам. Необходимо, чтобы ключевые общественные и экономические решения принимались в рамках институтов с иерархичным авторитарным контролем, в то время как участие пресловутого «чудовища» сводилось к ограниченной сфере общественной жизни.