Где валяются поцелуи - [2]

— Как любая женщина я способна на глупости, но это не от недостатка ума, а от переизбытка чувств. Недавно я расчувствовалась так искренне, что чуть не впала в депрессию: оттого что жизнь, которая незаметно проходит, так коротка, а я многого еще не попробовала, что мир такой большой, но я много еще где не была, а свободы оказывается так мало, что я решила начать с преступления. Захотелось каким-то образом выбраться из каменного бытового мешка.

— Странный способ. Помогло?

— Как видите. Только не надо ехидничать. Не будь я настойчивей, так и просидели бы весь вечер в одиночестве. И не заметили бы меня, не заставь я вас обратить на себя внимание.

— Нет, женщин я всегда замечаю, но это не значит, что я подхожу к ним с просьбой вытряхнуть из меня кошелек. Хотя если рассуждать фигурально, часто именно так и бывает, — посмотрел пристально в глаза Фортуне Павел. — Так зачем вам столько свободы?

— Накопилось капризов.

— Например?

— Я давно не была в кино, — с любопытством разглядывала кухню Фортуна.

— Снимем.

— Я давно не была на море.

— Слетаем.

— Я давно не была сама собой… Только сегодня… — добавила Фортуна после небольшой паузы.

— Кажется, теперь понимаю, почему я раньше вас не заметил. — Павел подошел к окну и занавесил темноту. — Так куда вы хотели бы выбраться?

— Туда, где валяются поцелуи, — выловила осторожно янтарную клубничину в сиропе Фортуна и спрятала за губами. — Обожаю клубнику.

— Я знаю такое место. Более того, я завтра туда лечу. Хотите тоже?

— Я же уже сказала. Там их много? — умыкнула она еще одну из вазочки.

— Чего?

— Поцелуев.

— Да, полно.

— С вами придется целоваться?

— Нет, боже упаси.

— Тогда я точно не поеду, — облизнула ложку Фортуна.

— Я хотел сказать, там можно найти губы и повкуснее: Италия — страна любви. Я больше не встречал земли, где так сильно любят женщин. Мне только нужны данные вашего паспорта, чтобы я заказал билет.

— А остальные данные вас не интересуют, — высасывала из клубники сок Фортуна.

— Вы будете жить в отдельном номере, — сделал вид, что не услышал, Павел.

— Я думала, что чудес не бывает.

— Но волшебники случаются.

— Вы хотели сказать — фокусники?

— Хорошо, пусть будут. Иллюзионисты.

— Спасибо, я уже живу с одним… сплошные иллюзии.

— Чувствую, сегодня нас ожидает вечер откровений, — подлил еще чаю Павел.

— Я могла бы быть откровенной, но вы же не пьете.

— Хотите?

— Нет, я пошутила, чая достаточно.

— Так вы замужем?

— Да.

— Мужу будете звонить?

— Он с сыном на рыбалке. Разве я уже дала согласие?

— Разве нет? — нарезал Павел кружочками еще немного колбасы и засунул себе в рот самый неудачный.

— Что-то во дворе вы не были таким напористым и деньги мне сразу выложили.

— Мне показалось, что мы там были ближе.

— В смысле?

— Вы общались со мною на «ты». Кроме того, у меня есть один недостаток: я не дерусь с женщинами.

— Да уж, достоинством это точно не назовешь. А что вы с ними делаете?

— Летаю, например, завтра в Венецию снимать кино. На три дня.

— И много их будет, женщин?

— Женщин в кино много не бывает, если только это не кинотеатр.

— Я не очень люблю кино, — продолжала разглядывать кухню Фортуна.

— Что так?

— Не зовут.

— Как же? Вы просто не слышите.

— Со слухом у меня все в порядке.

— Нет, вы не слышите, как я вас зову, — отхлебнул чаю Павел и замер, уставившись на Фортуну.

— Кино, Венеция… с вашими козырями никакой игры. Павел, может, вы все же сядете, а то неудобно разговаривать.

— Любите игры? — добавил кипятка в заварник Павел и сел напротив.

— Только сексуальные, в них нет проигравших.

— Игры я вам не обещаю, но поцелуи точно будут. Пейте, чай остывает.

— Главное, чтобы вы не остыли, вдруг я соглашусь.

— А вы остры на язык.

— Вы же мне нож не дали.

— С меня хватило и пистолета. А пушка у вас откуда?

— Дедовский, наградной. Хотите взглянуть?

— Не знаю, я к оружию равнодушен. Пробуйте клубнику, может, она вам скрасит этот вечер, — пододвинул он варенье к ней еще ближе. — Откуда такая страсть к оружию?

— От беззащитности или от недостатка эмоций. Приходится выкручиваться. Зачастую именно чувство юмора позволяет покрыть недостаток всех остальных.

— Шутка была хорошая, если вы о грабеже, но мне почему-то было не смешно.

— Есть шутки замедленного действия. Потом как-нибудь она вас обязательно рассмешит. А у вас откуда такое равнодушие к оружию?

— По сравнению с вашими глазами это вообще не оружие, а кусок железа. Из всех мужских страстей, будь то оружие или машины, я предпочитаю женщин.

— И как вы их предпочитаете? — обменяла свою улыбку на комплимент Павла Фортуна.

— С клубничным вареньем, — достал из вазочки большую ягоду Павел и проглотил.

— Я давно уже не знакомилась с мужчинами.

— Не было времени?

— Скорее необходимости при живом-то муже.

— Вы его тоже убили?

— Нет еще, а почему тоже? — понесла ложку с вареньем ко рту Фортуна. Но одна тягучая капля медленно шмякнулась на скатерть.

— Ведь и меня вы могли прикончить.

— Вас нет. Смерть еще нужно заслужить, — стерла она пальцем сладкую слезу со скатерти и стала ее рассматривать.

— А он заслужил? — протянул ей Павел салфетку.

— Пожалуй.

— Чем?

— Не оправдал моих надежд.

— Каких надежд? Что бы ты хотела от жизни?