Где ты, там я. Сборник рассказов - [24]

На следующей станции в вагон зашла женщина лет сорока с ребенком, и Аля уступила им место. Женщина благодарно кивнула и села, пристраивая мальчика лет пяти на коленки. Тот вдруг поднял на Алю глаза прозрачно-серые, как вода зимой и сказал:

— Кровь. Смотри, кровь.

Аля отшатнулась и невольно провела рукой по белой шерсти дорогого итальянского пальто.

— Извините, — мать ребенка закатила глаза и скорбно поджала губы, — он у нас… — качнула она головой.

— Ничего, ничего, — пробормотала Аля, стараясь побороть тошноту.

Вид красного на белом, преследовал ее последние несколько дней, особенно сегодня. Сегодня она ехала не на фитнес — в сумке, под слоем одежды, в которую по плану надо было переодеться, аккуратно завернутый в несколько слоев газеты, лежал нож фирмы «Масахиро», идеально подходящий для того, что она собиралась сегодня совершить.

Вагон мерно покачивался, из темного окна на Алю смотрела страшная маска — бескровное лицо с черными впадинами глазниц. Она даже не сразу поняла, что это ее собственное отражение.

Вчера она целый день тренировалась на огромном куске мяса, с наслаждением пронзая его насквозь, пока окорок не превратился в лохмотья. Она втыкала острый нож и глотала бесконечные слезы, понимая, что ни за что не сможет вонзить его в живую плоть. Но что же ей делать? Упырь, пивший ее кровь уже полгода, с каждым разом хотел все больше и больше. И он не остановится, понимала она. Если бы ему нужны были деньги! Но нет, он упивался своей властью над ней. Ему нравилось, как она, словно ягненок сама шла на закланье, жалобно блея. Вкусы у него были примитивны, но от этого не менее омерзительны. И выбора у нее не было — согласившись один раз, она подписала себе приговор. Если бы сразу она сказала бесповоротное нет, еще можно было бы пойти к мужу, повиниться и может быть, все закончилось не так трагично. Ну, подумаешь, курортный роман. С кем не бывает! Артем простил бы. А может, нет. Но в любом случае она сохранила бы самоуважение. А теперь после всего, что она делала, исполняя омерзительные требования упыря, она и сама себя не считала человеком, да и Артем бы не понял, не простил. Упырь записал все их встречи на видео, да так умело, что его лица не пленке видно не было, а вот Аля во всей красе — в кружевном фартучке горничной, в белом халатике медсестры… И тогда она поняла — его надо убить.

Неделю она думала как. Оружия у нее, конечно, никакого не было. Да и где его взять? Да и пользоваться она не умеет. Отравить? Она ничего не понимает в ядах. А если начнет спрашивать, интересоваться, это может ее выдать. Потом, когда начнется следствие. А следствие начнется. Упырь не просто какой-то утырок из подворотни. Он компаньон мужа. И она решила — нож! Нет, она не станет брать нож из дома, и не станет покупать его в интернете, оплачивая свой карточкой. Она поехала на другой конец города и там, в огромном супермаркете, купила этот жутко дорогой набор из пяти ножей. Ей нужен был только один — для резки мяса. Остальные она выбросила в мусорный бак. По одному. В разных местах. Все это немного отвлекло ее от действительности, она, как будто играла. Играла, как в детстве. Но сегодня игры кончились. Она приедет к нему нарядно одетая, в красивом импортом белье. Он требовал, чтобы приходя к нему, она выглядела на все сто. И тогда он достанет из шкафа очередной наряд — медсестры или горничной, а может, и что-то новое. В прошлый раз он намекал, на то, что приготовил сюрприз. Ее передернуло. Она потерпит. Она вытерпит все, и потом, когда упырь, напившись своей властью над ней, уснет — а он всегда засыпал, ненадолго, на час, на полчаса, и она не смела уйти, покорно, терпеливо ждала — вот тогда она перережет ему горло. Просто приложит нож к жирной складке на шее и проведет вот так! Аля непроизвольно чиркнула воздух рукой и испуганно оглянулась.

Никто не обращал на нее внимания, люди в вагоне были заняты собой и своими мыслями. Она закрыла глаза, снова представив — красная горячая кровь заливает белую простынь. Волна тошноты поднялась из желудка по пищеводу и застряла где-то в горле. Поезд остановился, народ хлынул на платформу, освобождая вагон, и она с облегчением упала на свободное сиденье, рядом с женщиной и ребенком. Та подвинулась и посадила мальчика между собой и Алей. Аля сидела, прикрыв глаза, пытаясь справиться с клубком склизких червей в животе. Прохладные пальчики коснулись ее руки. Аля вздрогнула. Маленькие острые иглы пробежали по ее руке, взобрались по плечу, скользнули по ключице и добрались до живота. Слизни в желудке мигом улеглись. Аля выпрямилась и посмотрела на мальчика. Тот все еще держал ее за ладошку. Потом убрал руку и спрятал ее в карман. Мать мальчика читала потрепанную книжицу в мягкой обложке.

— Тебя как зовут, малыш? — прошептала Аля.

— Тимофей, — гордо ответила женщина, моментально оторвавшись от книги. — Тимочке уже пять лет. Правда, Тимочка?

Мальчик кивнул. Аля улыбнулась одними губами. На следующей остановке ей нужно выходить. Она подобрала лямки сумки и приготовилась встать. Горький клубок в животе недовольно шевельнулся, выстрелив острой вспышкой боли. Аля откинулась на спинку сиденья. Что с ней? Бисеринки пота выступили на лбу, она провела по нему рукой и с удивлением посмотрела на мокрые пальцы. Рука бессильно упала на сиденье. Маленькие пальчики вновь ухватили ее ладонь. Боль отступила, свернулась клубком. Аля выдохнула. Мать с мальчиком, видимо, ехали до конечной, и Аля всю дорогу сидела, крепко держа мальчика за руку. «Поезд прибыл на конечную остановку…» — прохрипел динамик. Женщина со вздохом убрала книжку в объемную сумку. Аля со страхом выпустила руку мальчика, ожидая нового приступа боли. Осторожно встала и вышла из вагона. Впереди шла женщина, ведя Тимофея за руку. Тот шел, опустив голову, шаркая ногами по гладким плитам, потом обернулся на ходу и, увидев Алю, улыбнулся и поманил к себе.