Где ты, там я. Сборник рассказов - [2]

— И ничего не опять! В тот раз летом было, на даче. И потом мы же всех котят пристроили и этих раздадим.

— Нет уж, — он допил компот и встал, — никаких «раздадим». В унитаз всех и точка.

— Тише ты, — Светка прижала руки к груди, — Ксюха услышит. Зайка, ну не переживай. Мы что-нибудь придумаем…

— Зачем ты ей, вообще, сказала? — понизил он голос до шепота.

— Ну а как не сказать? — тоже зашептала Светка. — Муська сегодня весь день беспокоилась, мяукала, угол искала. Видать, уже скоро. Я уже и коробку приготовила. Ксюха разволновалась, стала требовать ее к доктору отвезти. Я и сказала.

Она примирительно погладила его по руке.

— Сумку мне собери, — буркнул он, машинально стряхивая ее руку. — Я в командировку. На три дня.

— Как обычно? — спросила жена, теребя молнию на спортивной куртке. Михаил кивнул и вышел.

Светка подошла к столу, постояла минуту, опершись бедром о край, взяла стакан, понюхала, улыбнулась и заплакала. Плакала она недолго и беззвучно, потом вытерла глаза рукавом, воровато оглянувшись при этом.

Господи, как же она любила Мишку, как любила! А когда он с Серегой подрался на седьмом небе была от счастья. За нее еще никто не дрался. Да и с Серегой-то у нее еще ничего толком и не было. Так, в кино сходили пару раз, мороженое ели в кафе. Потом он ее в клуб позвал, там она Мишку и увидела. И сразу поняла «мой». Потом они еще два года женихались, как мама ее говорила. Ну а потом… свадьба, белое платье, море цветов, номер для новобрачных, все как положено. Серега, лучший друг, свидетелем был. Сам смеялся больше всех и всех веселил. С Мишкой они так и не смогли поссориться навсегда. Они к тому времени уже свой автомобильный институт закончили и в автосервисе работали, а вскоре и свое дело открыли. Сначала просто из Германии машины гоняли, быстренько их тут ремонтировали и на рынке продавали, потом фирму зарегистрировали, и пошло, поехало. Нет, она радовалась поначалу, хвасталась подружкам — муж-бизнесмен.

Каждое лето они на курорты разные ездили, на всех модных концертах и спектаклях бывали. Ксюха в частный детский садик ходила, с английским языком, потом в престижную гимназию пошла. Все для семьи. Где, когда, что пошло не так? Она не знала, но чувствовала — что-то не так. Первый раз она заметила легкую тень, когда Ксюха родилась. Мишка долго к ребенку не подходил, боялся. Потом, когда та уже ползала, он, с трудом, но как-то начал с ней играть, Козу-Дерезу ей показывать. Потом Ксюха совсем подросла, стихи на английском декламировала, песенки-шлягеры во все горло распевала, и тут уже Мишка в ней души не чаял. Светка совсем успокоилась. И когда забеременела второй раз, так счастлива была, что не передать. За что, за какие грехи ей аукнулось? Выкидыш на четвертом месяце и целый год походов по врачам. И это: Ксюха, работа, домашнее хозяйство заняли все свободное время, так что она уже и вспомнить не могла, а когда последний раз они с Мишкой, не то чтобы спали вместе, а хотя бы просто разговаривали. Как раньше. Когда, уложив Ксюху, доставали из бара бутылочку хорошего красного (Михаил любил дорогие напитки) и вечеряли, обсуждая Мишкины дела, перемывая косточки Светкиной начальнице, а потом… потом шли в спальню и не было в мире ничего прекрасней этого.

«Это нормально, Светуль, — говорила Ириша, старая, проверенная годами подруга, — у всех так. Любовь приходит и уходит. Заведи себе кого и будь в шоколаде. У твоего, я уверена, с этим проблем нет». Но завести себе кого-нибудь Светка категорически не могла. А вот у Мишки, похоже, да, проблем с этим не было. То одно, то другое подталкивало ее к такому выводу. И она не знала, что делать. То ли скандал учинить, то ли еще чего. А последнее время еще хуже все стало. Мишка стал злой, раздражительный, то ее, то Ксюху, до слез доведет, запрется в кабинете и сидит там за компьютером, последнее время и спать там же стал. Вот она и решилась: пошла к этой бабке. Или знахарке, бог ее знает. На работе про нее чудеса прямо рассказывали. Светка, конечно, вид делала скептический, но адресок взяла, якобы для подруги.

* * *

Бабка оказалась и не бабка даже, а женщина лет пятидесяти.

— А, милочка, и ты тоже, — засмеялась она, увидев Светку, — ну, проходи, проходи, не бойся.

Светка думала увидеть тут что-то страшное, необычное, но квартира была как квартира: никаких тебе сушеных крокодилов или свечек.

— Садись, — кивнула женщина, — на мужа пришла карты раскинуть?

— Я не карты, — промямлила Светка, — я думала… мне сказали, что вы…можете…

— Могу, милая, могу, — усмехнулась гадалка, — сейчас посмотрим.

Светка смирилась и уставилась на стол, где веером легли большие пестрые карты.

— Так, — сказала гадалка, разложив картинки в одном ей ведомом порядке, — с мужем давно не спишь?

Светка покраснела, а потом кивнула.

— А чего не спишь-то? Не хочет? А чего не хочет? Ты вон, какая ягодка. Только что-то у тебя с энергетикой… А-а, понятно, — бормотала гадалка, — смерть на твоей карте лежит.

Светка вздрогнула и подумала, не удрать ли, пока не поздно.

— Ребеночек умер? — уверенно спросила женщина.

Светка сглотнула.

— Выкидыш, два года назад, — сипло произнесла она.