Где ты, рай? - [72]

"Впереди слева земля, - кричит Аллен. - Может, надо просить Сэма, чтобы он помог тебе".

Здесь нельзя использовать квадрант, но Шкипер считает, что это, возможно, острова Вессел и что они оказались немного южнее, чем он рассчитывал.

Мэри настаивает на высадке на острове. "Иначе умрут оба ребенка, Эмануэль и Шарлотта", - рыдает она.

"Помнишь, голландец предупреждал против высадки в каком-либо месте к западу от мыса Йорк, - говорит Кокс, - ведь ты видела, что произошло в последний раз, когда мы пытались выйти на берег".

"Во имя господа, человек, ведь ты видишь, что двум невинным детям придется тут умереть".

"Но у нас больше нет возможности использовать мушкет, - продолжает Кокс свои возражения. - Его теперь вполне можно выбросить за борт". Он смотрит на Моржа, который чуть ли не падает от усталости.

"Я считаю, что надо рискнуть, - наконец говорит Шкипер. - Вряд ли возможно плыть дальше без отдыха, и, кроме того, надо немного пополнить запас питьевой воды, если ветер утихнет".

Кокс хочет знать, что будет, если муссон изменит направление, так как именно в эти дни обычно происходит перемена ветра, как он слышал от капитана Детмера Смита.

"Итак, мы не справляемся. Нам осталось пройти более 500 морских миль до Тимора, и ты, конечно, понимаешь, что мы вряд ли смогли бы прогрести 500 морских миль против ветра и течения. Нам остается только надеяться, что ветер с юго-востока продержится еще несколько дней".

Он перекладывает руль, поворачивает оверштаг и направляет маленькое судно к островам. Им удается быстро найти бухту на одном из крайних внешних островов, который фактически не более чем скала. Однако здесь, по их мнению, наименьший риск встретить аборигенов. Сэм, самый выносливый из беглецов, бредет по воде с топором (так как теперь от ружья нет никакой пользы) и обследует участок мангровых зарослей; не найдя ничего подозрительного, он подает знак судну плыть к суше. Так как ни у кого нет сил искать воду, все они выбираются на участок сухого песка между илистыми отмелями и тут же погружаются в сон, оставив Сэма дежурить.

Бульшую часть следующего дня они проводят на берегу, но вечером, когда на небе скапливается много туч, Аллен внезапно отмечает, что погода скоро изменится. "Я чувствую это всеми суставами, - продолжает он. - Каждый раз при перемене погоды мое тело действует как барометр".

Опасаясь, что ветер переменится, они покидают берег незадолго до наступления темноты и плывут страшной штормовой ночью, держа курс прямо на запад. Теперь они в открытом море и снова должны бороться с волнами высотой с башню. Запас пресной воды почти на исходе, и осталось совсем немного копченой свинины.

Морж берет инициативу в свои руки. Он внимательно следит за состоянием моря, пытаясь уберечь судно от самых опасных волн и держать навстречу ветру парус среди хаоса водяных громад. Следующие двое суток они плывут таким образом, и Морж постоянно сидит у руля. Сэм неоднократно предлагает сменить его. Однако всякий раз Шкипер отвечает:

"В тот момент, когда покажется Тимор, руль будет в твоих руках, Сэм!"

Однако увидят ли они вообще Тимор? Не зашли ли они так далеко к югу, что могут и не заметить остров и пройти мимо него?

Джеймс Кокс высказывает такие опасения, но Морж успокаивает его. Совершенно очевидно, что они не следуют маршруту, обозначенному на карте Кука. Ведь голландец определенно говорил, что они обязательно увидят либо Тимор справа, либо гораздо меньший остров Роти слева.

В полдень этого же дня показывается солнце, и можно снова использовать квадрант. Шкипер тщательно измеряет высоту солнца и погружается в расчеты:

"Если ветер удержится, мы увидим Тимор завтра утром", - оповещает он. Мэри выглядывает из-под парусины, где она лежит вместе с детьми. "Я не ослышалась?" - спрашивает она слабым голосом. "Ты слышишь правильно, Мэри, - говорит Морж. - Ты веришь мне? Завтра увидишь Тимор".

"Мы сойдем завтра на берег, Шкипер?"

"Этого я еще не могу сказать. Наверняка только вокруг голландской фактории аборигены приручены. В горах они, возможно, такие же дикие, как и у мыса Йорк".

Мэри первая видит землю на следующее утро. Ветер значительно стих, но он постоянно дует с востока. Перед ними встают большие волны. Но внезапно Мэри кричит, словно застопорило форштевень [так в книге], что она заметила остров.

Другие выражают сомнение, предполагая, что она приняла облака за землю. Проходит полчаса. На этот раз Нат издает громкий крик радости. "Я вижу землю, - кричит он. - Это совершенно точно, впереди земля". Когда судно поднимается на гребень волны, они различают черную булавочную головку, которая в течение следующего часа вырастает еще больше и, наконец, принимает форму вытянутого гористого острова с пеленой облаков над высокими вершинами.

Это остров Тимор в Голландской Ост-Индии. Сегодня 3 июня 1791 года. Через два дня, 5 июня 1791 года, задул ветер с запада. До берега остается всего две морские мили. Сэм садится у руля и приводит "Надежду" в факторию Купанг. За 69 суток они под парусами и на веслах преодолели расстояние в 3254 морские мили [более 6 тыс. км]. Все живы, хотя и выбились из сил. Борясь за право стать свободными людьми, они совершили плавание на открытом баркасе через самые опасные акватории земного шара. Они никогда не чувствовали себя более свободными, чем в этот момент, когда радушные малайцы Купанга, мужчины, женщины и дети, задавая многочисленные вопросы, бегут навстречу им.