Где-то в мире есть солнце. Свидетельство о Холокосте - [14]
— Подготовиться? — переспрашивает мама. — К чему?
— Откуда я знаю? Может…
Но тут рот на другом конце от грязного подгузника испустил вопль, и дверь кухни распахнулась полностью. На том и разговору конец.
— Мама! — заговорил я полчаса спустя, когда мы вернулись на кухню, где я помогал мыть посуду, то есть пальцем дочиста выскребал каждую тарелку.
— Да? — откликнулась от раковины мама.
— Зачем придумали транспорт? Чем мы им в Праге помешали?
Мама не ответила.
— Ма-ам?
— Не знаю, Миша, — сказала она и быстрее прежнего заработала тряпкой.
— Думаешь, нас тоже скоро посадят в транспорт?
Нет ответа.
— А что теперь они отправляют людей не так далеко, не в Польшу, это лучше? Или хуже?
Нет ответа.
— Может, папа уже там. — Я проглотил последний кусок моркови с последней тарелки. — Им, наверное, юристы тоже нужны, чтобы подготовиться, а не только повара. Может, потому они и забрали всех, с кем папа раньше работал, да? Чтобы помогли им считать деньги или еще что.
Мама выключила воду. Провела запястьем по лбу.
— А если нам придется уехать, мы же сможем вернуться, когда все кончится, правда? То есть когда война кончится. В смысле, если немцы проиграют. Лучше бы они проиграли. Они же проиграют, да, мам?
Мама подошла ко мне, поправила волосы у меня за ухом.
— Миша! — наконец сказала она. — Тебе пора на урок. Увидимся вечером.
И на том все: поцеловала меня в щеку, развернулась и пошла в комнату помогать госпоже Кинской, ведь, хотя малышей после обеда укладывают спать, добрая половина их вместо сна что-нибудь затевает.
18 декабря 1941 года
Мариэтта и я сидим каждый на своей кровати. Она рисует, я читаю спортивный раздел в недельной давности газете, которую нашел в мусорном баке. Сосредоточиться не могу, потому что эта история с Терезином подступает все ближе. Несколько дней назад отправили тетю Луизу и дядю Оту. Не то чтобы мы часто с ними виделись, но жутковато думать, что они куда-то уехали, в город, о котором я вообще ничего не знаю. И еще хуже от того, что их тут нет, а папа все не возвращается.
Дверь в квартиру открылась. Я хотел что-то сказать маме — думал, это она вошла, — но тут у Мариэтты лицо стало какое-то странное. Я обернулся, смотрю, а там, где полагается быть маме, — госпожа Кинская. В руке у нее мамины ключи.
— Привет, детишки, — сказала госпожа Кинская. Широкое серое платье так и колыхалось на ней.
— Привет, — растерянно ответили мы.
В другой руке она держала маленькую коробочку.
— Я подумала… — начала было госпожа Кинская и смолкла.
— Где мама? — спросила Мариэтта.
— Скоро придет, — сказала госпожа Кинская. Поулыбалась непонятно чему, села за стол и стала медленно открывать свою коробочку. — Я тут испекла…
Мариэтта перестала рисовать и скорчила рожу, она всегда так гримасничала, если что-то казалось ей глупым, или сбивало с толку, или то и другое вместе.
— Хотите печенья, дети?
В ту же секунду я очутился у стола и уже заглядывал в коробку. Когда я в последний раз ел печенье? Да не одно, а сразу много. С виду ничего особенного — ни шоколада, ни сахарной пудры, но главное — это печенье! Уже радость.
— Спасибо! — пробормотал я, запихивая одно в рот, а второе сжимая в кулаке.
Мариэтта тоже подошла, заглянула в коробку, но почему-то не взяла угощение. Подняла голову и второй раз задала госпоже Кинской тот же вопрос:
— Где мама?
И в третий раз:
— Где мама?
— Печенье бери, — с полным ртом (там уже второе печенье) напомнил я.
— Ей пришлось… — начала госпожа Кинская. — Кое-что… случилось в яслях, и ей пришлось остаться. Возьми печенье, Мариэтта, оно вкусное.
— Да, очень, — подтвердил я, грызя третье.
Мариэтта решительно вскинула голову:
— Что случилось? Что такое случилось?
Госпожа Кинская растянула рот в улыбке и сказала:
— Ох, Мариэтта, не надо…
Но улыбка мгновенно слетела, глаза нашей гостьи широко раскрылись и как будто остекленели.
— Простите! — И она ринулась в ванную.
Она еще не успела скрыться в ванной, а Мариэтта уже вылетела из квартиры, хлопнув дверью. Спустя несколько минут и несколько печений госпожа Кинская вернулась. Лицо ее, вместе с двойным подбородком, было забрызгано водой.
— Где Мариэтта? — спросила она.
— Не знаю. — У меня что-то странное случилось с животом. Почему-то стало немножко больно. — Ушла.
Госпожа Кинская закрыла на миг глаза и громко выдохнула.
— Ладно, Миша, пойдем.
Она взяла меня за руку и непонятно зачем поцеловала в макушку.
От госпожи Кинской пахло мылом.
Я услышал их еще до того, как вошел в ясельную кухню. Обе плакали. Когда я вошел, мама подняла голову. Лицо у нее было одновременно очень бледное и очень красное. В первый миг у меня желудок словно перевернулся, и я разозлился на госпожу Кинскую из-за печенья. Но потом я понял что-то, от чего у меня кожа по всему телу натянулась до боли, я на ногах не мог стоять. Хотел задать вопрос, но только и сумел показать маме глазами, о чем я хочу спросить, а она глазами ответила мне, что поняла.
Мариэтта всхлипывает, уткнувшись маме в колени. Я стараюсь вытолкнуть из горла слова. Мама даже пытается мне улыбнуться, подбодрить, но ничего у нее не получается.
— Он? Он? — Больше я ничего из себя не выжал.
Из-за необычного отношения к окружающему миру школьница Бэлла не находит понимания у сверстников. Единственными её друзьями являются деревья во главе со старым дубом. Однажды Бэлла встречает на поляне незнакомку – странную девочку Малинку, которая поёт колыбельные птицам и разговаривает с растениями. Малинка объясняет, что каждому человеку природой дан оберег.
В сборник из серии «У пионерского костра» вошли рассказы В. Баныкина, Т. Сыдыкбекова, А. Шманкевича, В. Ананяна, Жана Грива, О. Хавкина.
Отправляясь на экскурсию во дворец Хэмптон-Корт, медвежонок Паддингтон надеялся увидеть и узнать много интересного. Он и подумать не мог, что группа туристов примет его за экскурсовода и увяжется за ним по пятам. Чтобы избавиться от назойливого «хвоста», Паддингтону придется проявить чудеса изобретательности…Такой уж это медведь – где он, там никогда не бывает скучно.
Повести Александра Торопцева рассказывают о жилпоселке, каких по всей России много. Мало кто написал о них так живо и честно. Автору это удалось, в его книге заговорили дети и взрослые, которые обычно являются лишь слушателями и зрителями. Эти истории пронизаны любовью и щемящей ностальгией по детству и дружбе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.