Где-то в Краснобубенске... Рассказы о таможне и не только - [32]

— Надо в кабинках посмотреть! — сообразил Гагаев. Исикевич бросился выполнять. В одной из кабинок и был обнаружен Говядло. Он сидел на унитазе со спущенными штанами, голова повисла меж широко расставленных ног. Сидор Харитонович ритмично похрапывал. Гагаев, взяв генерала подмышки, рывком поднял его на ноги. Исикевич, преодолевая брезгливость, натянул на Сидора Харитоновича брюки. Говядло с трудом размежил веки:

— А-а-а, суки, по пятьсот!

— Пойдёмте, товарищ генерал, — принялся уговаривать Гагаев. — Вас ждут!

— Да! — приосанился Говядло. — Я — генерал! А ты кто такой? Куда ты меня тащишь? Всех уволю!

Когда Сидора Харитоновича выволокли в зал, у столика уже крутилась Близнецова. Она примчалась на такси. Билет на проходящий поезд Ростов — Москва лежал на заляпанной скатерти перед Евгением Робертовичем.

— О-о-о! — заметив Светлану Ильиничну, заревел генерал. — Среди нас дамы!

Он стряхнул с себя провожатых и галантно поклонился Близнецовой:

— Прошу, присаживайтесь! Официант! — Сидор Харитонович уставился на Гагаева. — Шампанского для дамы!

— Товарищ генерал! — вмешался Самурайский. — Пора в путь! Время!

Говядло, набычившись, уставился уже на Евгения Робертовича:

— Какой путь? Где я? А ты кто такой?

— В Москву, товарищ Говядло, в Москву, — Самурайский попытался накинуть курточку на плечи Сидора Харитоновича.

— В Москву? — генерал напрягся. — Зачем? Я хочу остаться здесь! Почему не несут шампанское?

Светлана Ильинична поправив причёску, уселась за стол. Никогда и никто раньше с такой настойчивостью не угощал её шампанским.

— Ваш поезд через час, — продолжал увещевать Сидора Харитоновича Самурайский. — Завтра вас ждут в ФТС!

Услышав три магические буквы, Говядло немного пришёл в себя. Воспользовавшись этим, Гагаев с Исикевичем вцепились в генерала и повлекли его на улицу. Сзади семенил Евгений Робертович. Следом с трудом переставлял ноги Яанус. Со стороны он напоминал циркового медведя.

Около сцены, на которой ресторанные лабухи, немилосердно терзая свои инструменты, пытались изобразить нечто из репертуара «Битлз», Сидор Харитонович резко затормозил каблуками ботинок.

— Эт-т-то что ещё за иностранщина! А ну, хлопцы, гряньте-ка «барыню»!

Хлопцы грянули. Говядло, широко раскинув руки, гоголем двинулся по кругу. Время от времени, он, задирая ноги, хлопал себя по пяткам и издавал нечленораздельные выкрики. По мере ускорения «барыни» генерал пошёл вприсядку. Оттанцевавшись, Сидор Харитонович выскочил в центр зала и, топнув ножкой, громко прокричал:

— Эх-ма, тратата! Ницца-дрицца, гоп-ца-ца!

Затем силы окончательно оставили генерала. Он упал на руки провожатых и позволил себя увести.

Когда все, наконец, покинули ресторан, к сидящей в одиночестве Близнецовой, бочком подобрался Армен Самвелович:

— Шампанское нести?

Светлана Ильинична придирчиво осмотрела Гуликяна:

— Неси!..

Поезд Ростов — Москва подошёл без опоздания. Сидор Харитонович по дороге к вокзалу угомонился и мирно дремал на руках Гагаева с Исикевичем. Ленинид Агафонович мысленно хвалил себя за расторопность. Пока в ресторане происходила сцена уговоров генерала, он успел под шумок скушать пару бутербродов с тарелки Сидора Харитоновича и запил их водкой из его же фужера. Михаилу Владимировичу повезло меньше. Он всё время поддерживал опадающего генерала, и ему было не до разносолов. Яанус вообще плохо соображал. Ольгерд Юльевич не понимал, почему находится на вокзале. Как ему казалось, он никуда ехать не собирался. По крайней мере, с утра.

Евгений Робертович внимательно считал вагоны.

— Затаскивайте его, быстро! — распорядился он, когда поезд остановился. — Стоянка пять минут!

— Куда мне такого пьяного в вагон? — недовольно заворчала проводница.

— Смотри в оба, мамаша! — буркнул Исикевич. — Это целый генерал!

— Ага, так я и поверила! — забубнила проводница. — Что ж я, енералов не видала? Енерал, он — о-го-го! А этот шибздик какой-то!

Но её не слушали. Переступая через чьи-то пожитки и ноги, Сидора Харитоновича из последних сил волокли по переполненному вагону.

— Какое место? — запыхавшись, спросил Гагаев.

— Кажется, вот это, — Евгений Робертович сверился с билетом. — Да это. Верхнее боковое.

Крякнув, Гагаев с Исикевичем закинули генерала на полку. Внизу кое-как пристроили огромный чемодан.

— Бельё брать будете? — сварливо поинтересовалась проводница.

— Вряд ли, — ответил Самурайский.

— Конечно, зачем енералу бельё? — ехидно заметила проводница и двинулась по своим делам.

— Уходим? — с надеждой спросил Гагаев.

— Уходим! — приказал Самурайский. Он бросил на спящего генерала последний взгляд. На полке, расположенной перпендикулярно генеральской, лежал какой-то верзила. Ступни его длинных ног, облачённых в грязные шерстяные носки, практически упирались в нос Сидору Харитоновичу. Говядло морщился во сне. Судя по всему, запашок был так себе, не ахти. Но тут уж ничего не поделаешь. Плацкарта есть плацкарта. Евгений Робертович вздохнул с облегчением и выбрался на перрон. Становилось холодно.

— А где Яанус?

— По-моему за нами всё время шёл, — неуверенно оглядываясь, ответил Исикевич.

Гагаев пожал плечами.

— Ладно, — махнул рукой Самурайский. Судьба Яануса была решена. — Не маленький. Сам до дома доберётся…