Где таится дьявол - [5]

Не уцелел. На обрывке каната они нашли только тело Джулио Секки. Видно, Элмер Хант разбился внизу, если не провалился в трещину каменной осыпи.

Тело Ханта было найдено в ужасном состоянии на железнодорожных путях. Заметил его один из машинистов и сообщил об этом на станцию в Мортерачи. Председатель альпинистского клуба Самадены организовал поиски, и, когда было созвано совещание для выяснения причин трагедии, у него в руках уже была вторая половина троса. Совещание происходило на следующий день в здании школы в Понтрезине. Присутствовали все, кто в качестве наблюдателей участвовал в восхождении, альпинисты, нашедшие тело Джулио секки, машинист железной дороги, который привез тело Элмера ханта, вдова Джулио с сыновьями, могильщик Энрико Амелотти, хриплым голосом проклинавший дьявола Молчащих скал и отговаривавший всех от нового восхождения. Этот простодушный человек не знал, что Джузеппе Верди, потомок знаменитого композитора, предпринял в то утро новую попытку взойти на стену и вдвоем с приятелем одолел её удивительно легко. Рассказ его на совещании вызвал сенсацию именно по этой причине.

Опознание тел много времени не заняло. Сандра и все остальные молча, кивков подтвердили личности сорвавшихся альпинистов. Потом заслушали свидетелей, оценивших снаряжение Ханта и его навыки. И Ханта, и Джулио многие называли великими альпинистами, обладавшими богатым опытом. Скалы Монблана и Маттерхорна были отмечены их ледорубами, а альпинисты Церметта произносили их имена с уважением.

Но тем не менее вину явно собирались свалить на чужака. Честь самаденского отряда горных проводников следовало спасти. Это было задачей спортивной комиссии.

Был выслушан уже упомянутый Джузеппе Верди, приехавший из Цюриха. Его рассказ вызвал всеобщее удивление.

— Я готовился почти пять лет, чтобы одолеть эту опасную стену, и когда узнал, что ы Монтерачи прибыл англичанин, собирающийся сделать то же самое, немедленно помчался сюда, чтобы увидеть это, или, если успею, предложить сопровождать его при восхождении. Вчера, добравшись сюда, я решил отказаться от восхождения — почувствовал, что ещё не готов. Но хотел дойти хоть туда, куда смогу. Поднимался один. Дошел до того места, где был найден Секки. Я был удивлен множеством удобных уступов и расщелин. По этой трассе мог бы подняться и неопытный новичок. Юго-восточная часть, несмотря на крутизну, оказалась прогулочной трассой, позволявшей с одинаковым успехом и подняться, и спуститься. Эрозия скал создала множество опор для рук и ног. Слои камня уходили в глубь скал в направлении сверху вниз, поэтому выступы были с уклоном внутрь и давали ногам такую опору, что не подвели бы и во время дождя.

— Не понимаю, с чего бы там селиться дьяволу Молчащих скал, продолжал Верди с легкой усмешкой, — подъем был ничуть не труднее и двадцатью метрами выше, где случилось несчастье. Я все внимательно осмотрел и изучил, но, видимо, как иногда случается, крюк просто недостаточно надежно вошел в трещину. Я заметил кое-какие следы металла, но в трещину мог быть вбит и ледоруб. Короче, я продолжал осторожно двигаться дальше. Сам, без страховки. Только метрах в пятидесяти от вершины, с южной стороны, подъем преградил выступающий монолит, настолько вылизанный ветрами, что просто не за что было ухватиться. Пришлось повозиться, навешивая тросы. Но и с этой проблемой я справился и достиг вершины за два часа пять минут.

Совещание во главе с комиссаром полиции из Сент-Морица Теодором Кристеном приняло к сведению экспертное заключение Верди, в чьих лучших побуждениях никто не сомневался. Потом пригласили новых свидетелей, носильщиков Элмера Ханта Монди и Шмальхойзера, из местных.

Монди и Шмальхойзер рассказали, что багаж был в полном порядке, все тщательно приготовлено, и мистер Хант перед выходом из Понтрезины все лично сам проконтролировал. О тросах они ничего толком сказать не могли, потому что не обратили на них особого внимания, но имели все основания полагать, что те были в полном порядке, ка и все остальное в хозяйстве такого выдающегося альпиниста и знатока гор, каким был мистер Хант.

Приглашенный эксперт по тросам дал заключение специалиста: оба найденных куска были тождественными и составляли одно целое. общая длина троса составляла сорок метров. Это был специальный крученый трос, в три свивки, марки «Фюссер», изготовленный из болонской конопли, волокна которой были не короче ста пятидесяти сантиметров. Светло-желтая окраска коноплевого волокна гарантировала высокую прочность, хотя поверхность уже носила следы износа.

Свидетель заявил, что не может представить, каким образом мог порваться трос такого отличного качества, к тому же совсем новый. По его мнению, даже гораздо более старый и менее качественный трос мог выдержать рывок при падении, хотя, конечно, всякое случается.

Свидетель подписал показания и, поскольку больше экспертов не было, слово взял последний свидетель, полицейский врач доктор Бисс. Осмотрев оба тела, он заявил, что при таких тяжелых повреждениях смерть была просто неизбежна. Степень повреждений он описал с чисто швейцарской обстоятельностью и педантизмом.