Где начинаются мечты - [96]

– Вы теперь будете моим папой? – спросила малышка у Закери, обвивая руками его шею. Когда Холли привезла ее в дом Бронсона, она бросилась к нему, издавая пронзительные восторженные вопли, а он принялся крутить ее в воздухе, пока ее нижние юбочки и белые чулочки не слились в один сплошной белый вихрь.

Наблюдая эту картину, Холли ощутила в душе покой и мир. Если она и сомневалась, как отнесется дочка к ее сообщению, то теперь все ее сомнения развеялись – личико Розы сияло. Конечно, ребенка избалуют, но зато и любить будут от всей души.

– А вам этого хотелось бы? – ответил Закери Розе вопросом на вопрос.

Она задумалась и с сомнением взглянула на Холли, а потом снова на Закери.

– Мне очень нравится жить в вашем большом доме, – ответила она со всей искренностью ребенка, – и я не возражаю, если мама выйдет за вас замуж. Но мне не хочется называть вас папой. Я думаю, мой папа на небе огорчился бы.

Эти слова поразили Холли, и она не нашлась с ответом. Беспомощно смотрела она, как Закери прикоснулся к подбородку девочки и повернул ее лицом к себе.

– Тогда зовите меня, как вам нравится, – спокойно сказал он. – Поверьте мне, принцесса, я не собираюсь заменять вам папу. Глупо было бы с моей стороны даже пытаться – он ведь был такой замечательный человек. Просто я хочу заботиться о вас и о вашей маме. Я думаю, ваш папа обрадовался бы, что кто-то присматривает за вами здесь, поскольку сам он этого делать не может.

– Хорошо, – кивнула Роза с нескрываемым удовольствием. – Думаю, тогда все в порядке, раз мы его не забудем. Да, мама?

– Да, – прошептала Холли. Горло у нее сжалось от избытка чувств, щеки пылали. Она посмотрела на Закери блестящими карими глазами.

В день свадьбы их сопровождали Элизабет, Пола и Джейсон Соумерс, а также родители Холли, пребывавшие в полном смятении. Они приехали ради такого случая из Дорсета и хотя никак не проявили своего неудовольствия, были изумлены, что их дочь выходит замуж за человека совершенно другого круга.

– Мистер Бронсон, кажется, достойный джентльмен, – прошептала мать перед началом церемонии, – и манеры у него вполне приятные… Он, пожалуй, хорош собой, хотя немного грубоват, чтобы считаться по-настоящему красивым…

– Мама, – произнесла Холли ласково, зная привычку матери все подвергать сомнению, – я так поняла, что ты его одобряешь?

– Кажется, да, – согласилась та, – хотя мистер Бронсон, конечно, ничуть не напоминает ни внешностью, ни характером твоего первого мужа.

– Мама… – Холли порывисто обняла мать. – Со временем ты поймешь, как это уже случилось со мной, что мистер Бронсон – человек замечательный во всех отношениях. Ему, конечно, не хватает лоска, зато в других отношениях он даже превосходит и меня, и Джорджа.

– Ну, если ты так считаешь… – неуверенно ответила мать, и Холли засмеялась.

Все собрались в часовне, Холли стояла между Элизабет и Розой, а Закери – рядом с Соумерсом, согласившимся быть его шафером. Но вдруг, к общему изумлению, количество гостей увеличилось. Холли просияла: в часовню вошел лорд Блейк, граф Рейвенхилл. Он изящно поклонился, потом подошел к Холли и стал рядом с ее родителями. Его обычно холодные серые глаза улыбались, когда он смотрел на жениха и невесту.

– Что он здесь делает? – прошипел Закери.

Холли крепко сжала его руку.

– Это искреннее проявление дружеских чувств, – объяснила она шепотом. – Таким образом лорд Блейк публично продемонстрировал всему свету, что одобряет наш союз.

– Просто он воспользовался последней возможностью поглазеть на вас!..

Холли бросила на Закери укоризненный взгляд, но он, кажется, не заметил этого, занятый разглядыванием ее наряда. Платье из бледно-желтого gros de naple [6] отличного качества дополнял маленький букетик весенних цветов, приколотый к середине прямоугольного выреза. Короткие рукава-буфы сверху покрывали длинные прозрачные рукава из crepe lisse [7]. Все вместе создавало впечатление молодости и хрупкости, которые не требуют никаких украшений. Лишь к зачесанным кверху темным кудрям Холли приколола несколько цветков апельсина.

Викарий начал свою речь:

– Хочешь ли ты взять эту женщину в жены и жить с ней в супружестве после совершения священного обряда? Будешь ли ты любить ее, почитать и беречь ее в болезни и в здравии и, забыв всех остальных, будешь ли верен только ей одной до конца дней ваших?

Ответ Закери был спокоен и тверд:

– Буду.

И по мере того, как церемония продолжалась, Холли превращалась из вдовы в новобрачную.

Они дали друг другу обеты, обменялись кольцами и преклонили колени. Холли попыталась сосредоточиться на напутствиях викария, но взглянула в серьезное лицо Закери, и мир вокруг исчез, остались только они двое. Помогая ей встать, он сжал ее руку жарко и крепко, и она будто издалека услышала последние слова викария:

– …то, что соединил Господь, да не разъединит человек.

Теперь они обвенчаны, удивленно подумала Холли, глядя на мужа. Внезапно тишину нарушил голосок Розы. Малышке захотелось кое-что добавить к словам викария:

– И с тех пор они жили счастливо.

По небольшой группе собравшихся пробежал смех, и Закери запечатлел короткий и крепкий поцелуй на улыбающихся губах Холли.