Где лежит море? - [2]

— Я повстречал таких людей, которые всё умеют и всё знают и даже ночью спят с открытыми глазами. И таких людей я повстречал, у которых в голове вместо мыслей расцветают одуванчики.

— Я повстречал таких людей, что друг у друга мысли читают. Если эти мысли окажутся дурными, то их удаляют, а если добрыми, то еще улучшают.

— Я повстречал таких людей, которые отбрасывают сразу две тени.

— Я повстречал китайцев, гавайцев, уругвайцев и уральцев.

— Я повстречал таких людей, что весь день вдыхают и едва не умирают от слез, если им в этом мешают.

Тут путник огляделся. И слегка улыбнулся.

— Я повстречал таких людей, которые выкапывают мелкий картофель на своих крошечных участках земли.

— А почему ты вернулся? — спросила одна из соседок.

— Чтоб рассказать, где я был и что я увидел.

— А когда ты все расскажешь, снова уедешь?

— Все я никогда не расскажу, — ответил путник. — К тому же мне нравится здешний салат из картофеля.

О том, что ему понравилась соседка, очень-очень понравилась, путник не сказал, но это и так было видно.

— Ну а если этот путник появится здесь, вот возьмет и войдет в эту комнату, ты его узнаешь?

— Нет.

— Наверное, он слегка хромает. Так что если сюда войдет кто-то, кто немножко прихрамывает, я его спрошу: «Ну, как ты попутешествовал?» И если он ответит слишком коротко, например, «хорошо» или «так себе», я сразу же пойму, что это не он.

Для чего большому пальцу понадобилось в Понтетто

— Как пройти в Понтетто? — спросил большой палец, идущий из Мазеры.

— Все время прямо, — последовал ответ.

И большой палец действительно добрался до Понтетто. Но произошло это очень нескоро. Намного позднее, чем если бы в Понтетто отправился весь человек. Ведь это был всего лишь большой палец, и по правде сказать, он был не очень-то хорошим ходоком. Впору удивляться, что большой палец в принципе умел ходить. Да спросить себя: а что же ему понадобилось в Понтетто?

Девочка и тоска

Одна девочка умела только веселиться. Она веселилась в любую погоду, день за днем, день за днем… И вот однажды ей захотелось узнать, как же все-таки выглядит Тоска. Для начала она спросила об этом продавщицу, которая все время зевала.

— Тоску несложно встретить, — ответила продавщица. — Подожди немного, она скоро придет.

Девочка решила подождать. Она сидела и смотрела на продавщицу, на то, как барабанят по прилавку ее пальцы, когда она отсчитывает сдачу. Но Тоска все никак не приходила.

— Может, она настигнет меня где-нибудь в пути, — подумала девочка и пошла по дороге.

— Допустим, я и правда ее встречу, — говорила сама с собой девочка. — Но как же я ее узнаю?

И она задала этот вопрос человеку в оранжевом комбинезоне, который поднимался вверх по лестнице.

— Уж что-что, а как выглядит Тоска, я хорошо знаю, — сказал человек. — Перво-наперво, она ужасно длинная.

— Насколько длинная? — спросила девочка.

— А вот сколько ни будешь вдоль нее идти, она будет длиться и длиться, пока ты не дойдешь до самого края света.

— А какая еще?

Тем временем человек поднялся еще на несколько ступенек.

— Еще она бывает разных оттенков, но всегда зеленая.

— Зеленая… — повторила девочка.

Вокруг было много чего зеленого: трава, лягушка, кошкины глаза… Но все было недостаточно длинным. Девочка прошла одну улицу, потом другую, спустилась в тоннель под железнодорожными путями, но так и не нашла ничего по-настоящему длинного. Она пересекла поле, затем еще одно и пошла вдоль канала, рядом с которым росли тополя. Она шла, шла и, так ни разу не передохнув, дошла наконец до края света. До самого-самого края.

Тоска заметила ее еще издали.

— Это ты, Вера? — спросила Тоска, когда девочка была уже совсем близко.

Вера остановилась.

— А откуда ты узнала, что я — это я? — спросила Вера.

— Ну, это сразу видно.

Вера внимательно посмотрела на Тоску.

— А вот тебя узнать не так-то просто, — сказала она. — Ты и правда ужасно длинная и зеленая, но все-таки…

— Все-таки что?

Девочка открыла было рот, но ничего не сказала. И только зевнула.

Ковер

Жил-был Ковер. Он лежал на полу, а на нем стояли стол и четыре стула. Обязанностей у Ковра было немного, но исполнял он их исправно. Ковер лежал тихо и неподвижно. Так вот изо дня в день, из года в год он и лежал тихо и неподвижно. Но в одно прекрасное утро Ковер проснулся с мыслью, что сыт этим по горло. И, оставив на голом полу стол и четыре стула, он отправился на вокзал. Там Ковер потребовал себе билет.

— А куда вы едете? — спросила кассирша.

— В Рим, — ответил Ковер.

Кассирша выписала ему багажную квитанцию. Это было дешевле, к тому же только так ему и полагалось ехать. Вот и получилось, что Ковер путешествовал в багажном вагоне. На беду, в вагоне был сквозняк, и Ковер здорово простудился.

В Риме Ковер остановился в отеле Стационе Термины, что напротив Центрального вокзала. Его разместили в чулане, где даже не было места как следует развернуться. Ковер прокашлял всю ночь, а наутро почувствовал себя таким усталым, что едва мог подняться.

— Эх, валяться-то я мог бы и дома, — с грустью подумал Ковер.

Но прежде чем поехать обратно, он купил открытку с изображением Центрального вокзала и написал на ней: «Я в Риме, отель Стационе Термины. Путешествие оказалось дешевым, но хорошего в нем мало».