Где деревья достают до звезд - [29]

Шрифт
Интервал

— Поднимайся сейчас же, не позорься, дурочка, — прошипела Джо, хватая подругу за руку.

— Молю!

— Давай хотя бы сначала осмотрим дом и поговорим с хозяйкой.

Табби вскочила на ноги:

— Это не дом, а мечта! Помнишь, как мы фантазировали, что будем здесь жить?

Джо подошла к крыльцу маленького дома, утопавшему в разноцветье крупных ирисов.

— Представь, как мы будем проводить вечера на крыльце с бокалом вина в руке, — мечтательно протянула Табби, — раскачиваясь на подвесных качелях.

— А вино-то мы сможем себе позволить? — усмехнулась Джо.

— Если правильно выстроим приоритеты, то сможем.

Хозяйка дома по имени Фрэнсис Айви, физиотерапевт на пенсии, встретила их у дверей.

— А это кто? — строго спросила она, глядя на Урсу.

— Джо сегодня попросили поработать няней, — быстро ответила Табби.

— Хорошо. Но чтобы в доме никаких детей. И собак тоже. И не курить.

— Но кошкам здесь позволено проживать, верно? — заметила Табби. — У миссис Айви две кошки.

Урса наклонилась, чтобы погладить трехцветную кошечку, вьющуюся у их ног.

— Надеюсь, вы не страдаете аллергией на шерсть? — подозрительно спросила миссис Айви.

— Ветеринару аллергии непозволительны, — сказала Табби.

— Это верно, — слегка улыбнувшись, согласилась хозяйка. — Конечно, своих кошек я заберу с собой в Мэн. — Она закрыла за ними дверь. — Табби сказала, что вы исследуете что-то в нашем лесу? Птиц, не так ли?

— Да, я занимаюсь экологией и охраной пернатых.

— Я люблю птиц. У меня на заднем дворе установлено несколько кормушек. Буду рада, если вы согласитесь подсыпать еды моим любимцам. За столько лет они привыкли к бесплатной столовой.

— Конечно, с радостью! Так приятно, что к нам будут прилетать птицы! В городской квартире такого не увидишь.

Миссис Айви провела их по дому. Второй этаж занимали три спальни — одна небольшая и две совсем крошечные. Здесь же располагалась ванная комната с большой фарфоровой ванной на ножках в форме птичьих лап. Внизу, в гостиной, Джо поразил старинный камин, отделанный мореным дубом. Столовая была переделана под библиотеку, а за ней следовала кухня с островком для готовки. На первом этаже тоже находилась ванная — поменьше, но такая же изысканная, как и верхняя. Ковры и обивка мебели спокойных тонов выгодно оттеняли изящную резьбу начала XIX века, темные дубовые полы и витражные вставки в окнах.

Балконная дверь на кухне открывалась на дощатую террасу, за которой раскинулся небольшой садик: ухоженные клумбы, кусты форзиции и рододендронов, а по периметру — несколько плодовых деревьев. В углу, под тенью раскидистой березы, стояла скамья, окруженная цветущими хостами и астильбами. Около кормушки слышалось клохтанье крапивника.

— Какой потрясающе естественный вид у вашего сада, — с восхищением заметила Джо.

— Спасибо, — сказала миссис Айви. — Вы знаете, как ухаживать за цветами?

— О да! У моей мамы был огромный сад.

— А я, хоть и не имею опыта в садоводстве, тоже очень люблю цветы, — вмешалась Табби. — Ваш дом всегда был самым любимым на нашем маршруте.

— Ах да, вы же ведете здоровый образ жизни, бегаете. Хорошо. Давайте пройдем внутрь и обсудим договор аренды.

— Значит, вы отдаете его нам?

— Если вас устроят мои условия.

— Меня все устраивает! — закричала Табби. — Я готова своего первенца отдать за такое жилье!

Миссис Айви улыбнулась:

— Рада, что вам так нравится мой домик.

Миссис Айви угостила подруг чаем со льдом, а Урсе дала молока с печеньем. Она усадила девочку за стол, снабдила цветными мелками и бумагой и предложила порисовать. Урса без всяких возражений старательно и молчаливо принялась за дело, пока взрослые в другой комнате обсуждали деловые вопросы.

Они скоро выяснили, что их связывает множество общих интересов — не только кошки, птицы и цветы. Фрэнсис (хозяйка настояла, чтобы они называли ее по имени) объяснила свое решение уехать. Ее бывшая возлюбленная Нэнси, с которой они расстались пару лет назад, попала в жуткую аварию: сломала бедро и раздробила кости на руке.

— Представляете, ей ампутировали ступню, — со вздохом поведала Фрэнсис. — Бедняжка, у нее же никого нет, кроме меня. Я должна ехать как можно скорее. Пробуду там не меньше года. Учебного года, по крайней мере.

Арендная плата была немаленькой, и Джо вовсе не жаждала платить за два места одновременно, но все-таки подписала договор и внесла свою долю. В конце концов, у нее есть деньги, зачем их хранить? Мама пришла бы от этого домика в полный восторг. Ухоженный садик будет напоминать Джо о ней.

После подписания договора Табби уговорила подругу отпраздновать радостное событие в пиццерии. Джо и Урса ехали за ней до ресторана на «хонде». Когда они припарковались в хвост к «жуку», Табби вышла из машины и демонстративно стащила футболку Джо через голову.

— Давай, покажи всем свои прелести, — пошутила Джо.

— Ой, кого интересуют мои сиськи? — Табби передернула плечами. — Но появляться в этой жуткой футболке в публичном месте я не хочу.

— Вот спасибо!

— Да ладно, ты просто состоишь с этой тряпкой в романтических отношениях, поэтому к ней необъективна, — заявила Табби, натягивая на черный кружевной лифчик узкий топ с изображением высунутого языка — логотипа «Роллинг стоунз».


Рекомендуем почитать
Соло для одного

«Автор объединил несколько произведений под одной обложкой, украсив ее замечательной собственной фотоработой, и дал название всей книге по самому значащему для него — „Соло для одного“. Соло — это что-то отдельно исполненное, а для одного — вероятно, для сына, которому посвящается, или для друга, многолетняя переписка с которым легла в основу задуманного? Может быть, замысел прост. Автор как бы просто взял и опубликовал с небольшими комментариями то, что давно лежало в тумбочке. Помните, у Окуджавы: „Дайте выплеснуть слова, что давно лежат в копилке…“ Но, раскрыв книгу, я понимаю, что Валерий Верхоглядов исполнил свое соло для каждого из многих других читателей, неравнодушных к таинству литературного творчества.


Железный старик и Екатерина

Этот роман о старости. Об оптимизме стариков и об их стремлении как можно дольше задержаться на земле. Содержит нецензурную брань.


Двенадцать листов дневника

Погода во всём мире сошла с ума. То ли потому, что учёные свой коллайдер не в ту сторону закрутили, то ли это злые происки инопланетян, а может, прав сосед Павел, и это просто конец света. А впрочем какая разница, когда у меня на всю историю двенадцать листов дневника и не так уж много шансов выжить.


В погоне за праздником

Старость, в сущности, ничем не отличается от детства: все вокруг лучше тебя знают, что тебе можно и чего нельзя, и всё запрещают. Вот только в детстве кажется, что впереди один долгий и бесконечный праздник, а в старости ты отлично представляешь, что там впереди… и решаешь этот праздник устроить себе самостоятельно. О чем мечтают дети? О Диснейленде? Прекрасно! Едем в Диснейленд. Примерно так рассуждают супруги Джон и Элла. Позади прекрасная жизнь вдвоем длиной в шестьдесят лет. И вот им уже за восемьдесят, и все хорошее осталось в прошлом.


Держи его за руку. Истории о жизни, смерти и праве на ошибку в экстренной медицине

Впервые доктор Грин издал эту книгу сам. Она стала бестселлером без поддержки издателей, получила сотни восторженных отзывов и попала на первые места рейтингов Amazon. Филип Аллен Грин погружает читателя в невидимый эмоциональный ландшафт экстренной медицины. С пронзительной честностью и выразительностью он рассказывает о том, что открывается людям на хрупкой границе между жизнью и смертью, о тревожной памяти врачей, о страхах, о выгорании, о неистребимой надежде на чудо… Приготовьтесь стать глазами и руками доктора Грина в приемном покое маленькой больницы, затерянной в американской провинции.


Изменившийся человек

Франсин Проуз (1947), одна из самых известных американских писательниц, автор более двух десятков книг — романов, сборников рассказов, книг для детей и юношества, эссе, биографий. В романе «Изменившийся человек» Франсин Проуз ищет ответа на один из самых насущных для нашего времени вопросов: что заставляет людей примыкать к неонацистским организациям и что может побудить их порвать с такими движениями. Герой романа Винсент Нолан в трудную минуту жизни примыкает к неонацистам, но, осознав, что их путь ведет в тупик, является в благотворительный фонд «Всемирная вахта братства» и с ходу заявляет, что его цель «Помочь спасать таких людей, как я, чтобы он не стали такими людьми, как я».


Как сон

Войцех Кучок — польский писатель, сценарист, кинокритик, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Ника» (2004). За пронзительную откровенность, эмоциональность и чувственность произведения писателя нередко сравнивают с книгами его соотечественника, знаменитого Януша Вишневского. Герои последнего романа Кучока — доктор, писатель, актриса — поначалу живут словно во сне, живут и не живут, приучая себя обходиться без радости, без любви. Но для каждого из них настает момент пробуждения, момент долгожданного освобождения всех чувств, желаний и творческих сил — именно на этом этапе судьбы героев неожиданно пересекаются.


Обет молчания

Впервые на русском — знаменитый бестселлер британской журналистки Марселлы Бернстайн, легший в основу выпущенного в 2003 году фильма, в котором снимались Жерар Депардье и Кармен Маура (любимая актриса Педро Альмодовара).У монахини ордена иезуитов сестры Гидеон (в миру — Сара) вдруг возникают симптомы неведомой болезни. Разобраться в причинах этого поручено священнику Майклу Фальконе, и он выясняет, что в прошлом молодой женщины скрыта кошмарная тайна, связанная с ее сестрой-близнецом Кейт, отбывающей пожизненное заключение в одиночной камере.


Руководство для одиноких сердец

Что делать, если жизнь пошла наперекосяк? Тридцатипятилетняя Нина Попкинс в отчаянии: ее приемная мать умерла, а муж ушел к другой. Однако позитивная по природе Нина не настроена страдать всю жизнь. Она решает, что для счастья ей необходимо обрести новую любовь и найти своих биологических родителей. Но жизнь продолжает строить Нине козни, и поездка в приют, куда ее отдали в раннем детстве, запускает целую череду неординарных событий, заставляющих Нину и смеяться, и плакать… Увлекательная, искренняя, грустная и забавная история, в которой чувствуется глубокое понимание женских судеб и сердец.


Легенды осени

Виртуозно упаковыванная в сотню страниц лиричная семейная сага, блестяще экранизированная. Герои классика современной американской литературы всегда ищут справедливости в непоправимо изменившемся мире и с трудом выдерживают напор страстей, которым все возрасты покорны.