Где деревья достают до звезд - [23]
— Сделай одолжение, сполосни тарелку нашей гостьи, хорошо?
— Просто ты хочешь меня отослать, чтобы вы могли поговорить обо мне, — насупилась Урса.
— Просто я ненавижу мыть посуду.
Гейб вывел Джо на улицу, плотно закрыв дверь в дом.
— Видите, ей нельзя здесь оставаться. Мама не знает, что она ночевала тут вчера.
— Как она может об этом не знать?
— Да я и сам не знал. Утром пошел подоить корову, а на меня из хлева выскочил этот глупый щенок.
— Она спала в хлеву?
— Полагаю, да.
— Бедняжка! У Кинни ей пришлось ночевать в сарае.
— Похоже, ей в жизни здорово досталось, — сказал Гейб.
— Спасибо, что приютили ее. Она прямо расцвела — совсем другая девочка, — улыбнулась Джо.
— Я и сам вижу, но оставаться здесь ей все равно нельзя. Мама заставит меня вызвать полицию, если узнает правду.
— Да уж, не представляю, что делать. Завтра у меня совсем не будет времени: слишком много гнезд надо мониторить.
— И что вы предлагаете? Запереть ее, как дикого зверя, и вызвать копов?
— Даже представить страшно…
Фермер взглянул на Мишку, который жадно слизывал с пальцев Джо жир от свиных котлет.
— А если подождать? — спросил вдруг Гейб.
— Подождать чего?
— Разве вам не кажется странным, что Урса постоянно твердит о пяти чудесах? С какой целью?
— Она просто тянет время.
— А может, у нее есть причина! Возможно, она кого-то ждет. Например, человека, которому доверяет. Как только он появится, девочка вернется домой.
— Мы ведь уже решили, что она не местная.
— А если она недавно переехала сюда? Если ее бабушка, к примеру, заболела и лежит в больнице? А ее отдали в приемную семью к каким-нибудь уродам и ей пришлось сбежать?
— Да, я тоже продумывала подобный вариант.
— Но разве это не похоже на правду?
— А вдруг бабушка никогда не выздоровеет? — возразила Джо.
— А вдруг выздоровеет, а мы уже сдадим бедную малышку в полицию?
— И сколько же нам ждать выздоровления гипотетической бабушки?
— Я просто предлагаю повременить несколько дней. Авось Урса доверится нам и расскажет правду.
Как по волшебству, входная дверь приоткрылась и на улицу высунулась голова Урсы.
— Вы все еще обо мне говорите?
— Да! — рявкнул Гейб. — Ступай обратно в дом.
Дверь закрылась.
— Только представьте, в какие неприятности мы сами можем попасть, — сказала Джо.
— В какие же? Она никому не нужна, включая полицейского, который сказал вам об этом с несвойственной его собратьям прямотой. По-моему, не стоит отмахиваться от беспомощного ребенка, пока мы не придумаем хороший план.
— Но мы ведь можем проконтролировать, чтобы ее отдали в хорошую семью!
— И каким же образом?
У Джо не нашлось ответа.
— Короче, если хотите сдать ее полиции, то вперед, — сказал Гейб.
— Я не хочу.
— Тогда везите ее в коттедж Кинни.
— И оставить малышку завтра одну на целый день?
— Зачем? Утром подбросьте ее до поворота к нашему дому, дальше она сама дойдет. Я все равно встаю очень рано.
— А что вы скажете маме?
— Скажу, что Урсе у нас очень понравилось.
— И все-таки мы поступаем неправильно, — неуверенно пробормотала Джо, доставая из кармана ключи от машины.
— По-моему, неправильно будет запереть ее в кладовке.
— Господи, с этим я согласна на сто процентов!
9
Четыре дня подряд Джо и Гейб потихоньку «обменивались» Урсой. Иногда Джо казалось, что они с Гейбом напоминают разведенную пару, которая совместно опекает общего ребенка. Но чаще их встречи смахивали на нелегальную торговлю, поскольку обмен Урсой обычно происходил в темноте — либо на рассвете, либо после наступления ночи. И каждый вечер Джо внимательно просматривала сайты пропавших без вести детей, ежеминутно ожидая увидеть на экране монитора ясные карие глаза Урсы. Однако даже неделю спустя никто не заявил о пропаже девочки.
На третий день Гейб отвез Урсу в деревню на гаражную распродажу и накупил ей одежды — всех оттенков ее любимого фиолетового цвета и украшенную изображениями мультяшных зверей с огромными глазами. А утром четвертого дня Джо мимоходом взглянула на щебечущую за завтраком Урсу и не поверила своим глазам: кто признал бы в розовощекой, бойкой и нарядной девчушке тот бледный призрак, что явился к ее двери меньше недели назад?
Каждый вечер, когда после душа Джо укладывала девочку в постель, Урса взахлеб рассказывала, чем она занималась на ферме, и ее восторги иногда даже вызывали у Джо уколы ревности. Это и вправду выглядело как развод, хотя они с Гейбом едва знали друг друга.
Отношения между «супругами» обострились на пятую ночь, когда Урса предложила Джо:
— Угадай, что мне Гейб разрешил сегодня!
— Подоить корову?
— Нет, я это уже умею.
— Покататься на белом единороге?
— Ах, если бы! Но стрелять из настоящего пистолета тоже было очень весело.
Джо, которая решила перекусить перед сном, опустила вилку.
— И знаешь, я попала прямо в центр мишени, и не один, а целых три раза!
Джо встала, резко отодвинув стул.
— Жди здесь. Я скоро вернусь. — Она схватила ключи от машины и надела сандалии.
— Ты куда? — забеспокоилась девочка.
— Навестить Гейба.
— Почему ты злишься?
— С чего ты взяла?
— У тебя глаза похожи на две грозовые тучи.
— На тебя я не злюсь. Оставайся тут.
Джо завела Мишку на крыльцо и закрыла дверь, чтобы он не увязался следом. И каждый раз, когда бесценная мамина «хонда» царапала брюхом камни на дороге к ферме Гейба, Джо тихонько материлась.
Потребительство — враг духовности. Желание человека жить лучше — естественно и нормально. Но во всём нужно знать меру. В потребительстве она отсутствует. В неестественном раздувании чувства потребительства отсутствует духовная основа. Человек утрачивает возможность стать целостной личностью, которая гармонично удовлетворяет свои физиологические, эмоциональные, интеллектуальные и духовные потребности. Целостный человек заботится не только об удовлетворении своих физиологических потребностей и о том, как «круто» и «престижно», он выглядит в глазах окружающих, но и не забывает о душе и разуме, их потребностях и нуждах.
Это конечно же, не книга, и написано все было в результате сильнейшей депрессии, из которой я не мог выйти, и ничего не помогало — даже алкоголь, с помощью которого родственники и друзья старались вернуть меня, просто не брал, потому что буквально через пару часов он выветривался и становилось еще более тяжко и было состояние небытия, простого наблюдения за протекающими без моего присутствия, событиями. Это не роман, и не повесть, а непонятное мне самому нечто, чем я хотел бы запечатлеть ЕЕ, потому что, городские памятники со временем превращаются просто в ориентиры для назначающих встречи, а те, что на кладбище — в иллюзии присутствия наших потерь, хотя их давно уже там нет. А так, раздав это нечто ЕЕ друзьям и близким, будет шанс, что, когда-то порывшись в поисках нужной им литературы, они неожиданно увидят эти записи и помянут ЕЕ добрым словом….
Последняя книга из трех под общим названием «Коллекция: Петербургская проза (ленинградский период)». Произведения, составляющие сборник, были написаны и напечатаны в сам- и тамиздате еще до перестройки, упреждая поток разоблачительной публицистики конца 1980-х. Их герои воспринимают проблемы бытия не сквозь призму идеологических предписаний, а в достоверности личного эмоционального опыта. Автор концепции издания — Б. И. Иванов.
На жаркой пыльной площади деревушки в Апулии есть два памятника: один – в честь погибших в Первой мировой войне и другой – в честь погибших во Второй мировой. На первом сплошь фамилия Пальмизано, а на втором – сплошь фамилия Конвертини. 44 человека из двух семей, и все мертвы… В деревушке, затерянной меж оливковых рощ и виноградников Южной Италии, родились мальчик и девочка. Только-только закончилась Первая мировая. Отцы детей погибли. Но в семье Витантонио погиб не только его отец, погибли все мужчины. И родившийся мальчик – последний в роду.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Войцех Кучок — польский писатель, сценарист, кинокритик, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Ника» (2004). За пронзительную откровенность, эмоциональность и чувственность произведения писателя нередко сравнивают с книгами его соотечественника, знаменитого Януша Вишневского. Герои последнего романа Кучока — доктор, писатель, актриса — поначалу живут словно во сне, живут и не живут, приучая себя обходиться без радости, без любви. Но для каждого из них настает момент пробуждения, момент долгожданного освобождения всех чувств, желаний и творческих сил — именно на этом этапе судьбы героев неожиданно пересекаются.
Впервые на русском — знаменитый бестселлер британской журналистки Марселлы Бернстайн, легший в основу выпущенного в 2003 году фильма, в котором снимались Жерар Депардье и Кармен Маура (любимая актриса Педро Альмодовара).У монахини ордена иезуитов сестры Гидеон (в миру — Сара) вдруг возникают симптомы неведомой болезни. Разобраться в причинах этого поручено священнику Майклу Фальконе, и он выясняет, что в прошлом молодой женщины скрыта кошмарная тайна, связанная с ее сестрой-близнецом Кейт, отбывающей пожизненное заключение в одиночной камере.
Что делать, если жизнь пошла наперекосяк? Тридцатипятилетняя Нина Попкинс в отчаянии: ее приемная мать умерла, а муж ушел к другой. Однако позитивная по природе Нина не настроена страдать всю жизнь. Она решает, что для счастья ей необходимо обрести новую любовь и найти своих биологических родителей. Но жизнь продолжает строить Нине козни, и поездка в приют, куда ее отдали в раннем детстве, запускает целую череду неординарных событий, заставляющих Нину и смеяться, и плакать… Увлекательная, искренняя, грустная и забавная история, в которой чувствуется глубокое понимание женских судеб и сердец.
Виртуозно упаковыванная в сотню страниц лиричная семейная сага, блестяще экранизированная. Герои классика современной американской литературы всегда ищут справедливости в непоправимо изменившемся мире и с трудом выдерживают напор страстей, которым все возрасты покорны.