Где деревья достают до звезд - [22]
Затем он поставил угощение на стол и придвинул для Джо кресло.
— Может, все-таки не надо? — засомневалась Джо. — Я целый день провела в лесу и страшно измазалась. Боюсь испачкать ваши полированные полы…
— Ерунда, — тряхнула головой Кэтрин. — Мой муж всегда говорил, что настоящей бревенчатой хижине грязь только на пользу.
— Мне это было на руку, — усмехнулся Гейб, — потому что в детстве я не вылезал из грязи.
Джо смутилась. Значит, Гэбриела воспитывали бабушка и дедушка? А где же его больная мать? Может, она инвалид и не встает с постели?
Джо села за стол и, придвинув тарелку, впилась зубами в нежнейшую свиную отбивную. Какое-то время она с наслаждением жевала, не в силах говорить.
— Какой красивый дом, — сказала она наконец, обращаясь к Кэтрин. — Он достался вам вместе с участком?
— Нет, его построил Артур, мой муж, конечно не без помощи друзей, — пояснила хозяйка. — Кстати, Джордж Кинни, ваш арендодатель, тоже нам помогал. Они с мужем были не разлей вода.
— Вот как, — удивилась Джо.
— Представьте себе, еще в студенческую пору они вместе снимали комнату. А потом снова встретились, и опять в Иллинойсе! Мой муж преподавал английскую литературу в Чикагском университете, а Джордж, как вы сами прекрасно знаете, занимается энтомологией в университете Иллинойса.
— Понятно. — Джо взглянула на Гэбриела, который исподтишка наблюдал за ней, прислонившись к кухонному столу. Теперь кое-что прояснилось: значит, дед Парня-с-яйцами занимался английской литературой, — вот откуда любовь к Шекспиру. Заметив ее взгляд, Гейб смущенно отвернулся и принялся убирать в холодильник пластмассовые контейнеры.
— А кто первым купил здесь участок — доктор Кинни или ваш муж? — спросила Джо.
— Мы с Артуром были первыми. Нам смертельно надоела городская жизнь, к тому же Артур с самого детства мечтал построить бревенчатый дом… А через пару лет, когда рядом с нами хозяева решили продать участок по дешевке, Джордж с женой сразу же купили его. Джордж был в восторге от этого места! Здесь он мог изучать водных насекомых буквально не отходя от дома, в Индюшкином ручье.
— И сколько лет было вашим детям, когда вы переехали сюда? — спросил Джо.
— О, Гэбриела не было даже в проекте, когда мы закончили строить дом. А его сестра уже ходила в школу. — Кэтрин улыбнулась, увидев растерянность Джо. — Вы, наверное, решили, что я его бабушка? — Она указала на Гэбриела.
Покраснев до ушей, Джо смущенно кивнула.
— Нет, Гейб был, что называется, поздним ребенком. — Кэтрин развела руками: — Мне было сорок шесть лет, а мужу сорок восемь. Сестра старше Гейба на девятнадцать лет.
— А ваш отец жив? — спросила Джо Гэбриела.
Прежде чем Гейб раскрыл рот, Кэтрин сказала:
— Артур умер два года назад.
— О, сочувствую вашей утрате! — пробормотала Джо.
— Он был в прекрасной форме, — горестно заметила Кэтрин. — И вдруг раз — и умер в одночасье. От аневризмы.
Урса сначала прислушивалась к разговору, а потом убежала в другую комнату. Сейчас она вернулась, держа в руках лист бумаги.
— Вот, посмотри! — Она протянула листок Гейбу. — Я пока придумала три имени.
— Ну давай, поделись со всеми. — Он сел на стул.
— Одного котенка я назову Гамлет.
— Даже так? Но ведь ему светит печальная судьба, — заметил Гейб.
— Знаю. Я прочитала о том, что с ним случилось, — сказала Урса. — И все равно Гамлет очень важный персонаж, его никак нельзя пропустить.
— Это верно, — согласился Гейб. — Который из котят будет зваться Гамлетом?
— Серый, потому что серый — цвет печали.
— Логично, — сказал Гейб.
— Так, дальше… Белый котенок будет Джульеттой — из «Ромео и Джульетты». Мне очень нравится это имя!
— Мне тоже, — улыбнулся Гейб. — Хотя у Джульетты, кстати, судьба сложилась не лучше, чем у Гамлета.
— Прекрати так говорить! Это же просто имена!
— И то верно. Кстати, не сама ли Джульетта воскликнула однажды: «Что в имени?»[3] Кто следующий?
— Макбет.
— О, тут без комментариев. Который из котят будет Макбетом?
— Черно-белый.
— Вижу, ты времени зря не теряла. Это три лучших произведения Шекспира.
— Я специально выбрала самые знаменитые пьесы. На очереди «Юлий Цезарь». Правда, имя Юлий мне не очень нравится.
— Так оставь просто Цезарь.
— Может быть. Но сначала надо прочитать пьесу, чтобы выбрать правильного котенка.
— Имей в виду, имечко тоже не очень счастливое, — ухмыльнулся Гейб.
Урса сжала губы и метнула в него испепеляющий взгляд, и Гейб с ложным испугом прикрыл рот рукой.
Джо наслаждалась, глядя на них. Они вели себя как давние приятели, перебрасывались шутками и подкалывали друг друга.
— Может быть, тебе стоит обратить внимание на комедии? — спросил Гейб.
— Вам стоит обратить внимание на то, что уже очень поздно, — сказала Кэтрин. — Кто отвезет Урсу домой — ты или Джо?
Гейб с тревогой взглянул на Джо:
— Мы еще это не обсуждали.
— Родители, наверное, уже с ума от беспокойства сходят.
— Вовсе нет, — заявила Урса. — Они счастливы, что я смогу наконец-то получить докторскую степень.
Синие глаза Кэтрин впились в лицо сына.
— Я все сам знаю, мама, — махнул он рукой. — Можно мне поговорить с Джо?
— Спасибо за прекрасный ужин. — Джо поднялась из-за стола.
Гейб пошел к двери, а когда Урса направилась за ним, остановил ее:
Потребительство — враг духовности. Желание человека жить лучше — естественно и нормально. Но во всём нужно знать меру. В потребительстве она отсутствует. В неестественном раздувании чувства потребительства отсутствует духовная основа. Человек утрачивает возможность стать целостной личностью, которая гармонично удовлетворяет свои физиологические, эмоциональные, интеллектуальные и духовные потребности. Целостный человек заботится не только об удовлетворении своих физиологических потребностей и о том, как «круто» и «престижно», он выглядит в глазах окружающих, но и не забывает о душе и разуме, их потребностях и нуждах.
Это конечно же, не книга, и написано все было в результате сильнейшей депрессии, из которой я не мог выйти, и ничего не помогало — даже алкоголь, с помощью которого родственники и друзья старались вернуть меня, просто не брал, потому что буквально через пару часов он выветривался и становилось еще более тяжко и было состояние небытия, простого наблюдения за протекающими без моего присутствия, событиями. Это не роман, и не повесть, а непонятное мне самому нечто, чем я хотел бы запечатлеть ЕЕ, потому что, городские памятники со временем превращаются просто в ориентиры для назначающих встречи, а те, что на кладбище — в иллюзии присутствия наших потерь, хотя их давно уже там нет. А так, раздав это нечто ЕЕ друзьям и близким, будет шанс, что, когда-то порывшись в поисках нужной им литературы, они неожиданно увидят эти записи и помянут ЕЕ добрым словом….
Последняя книга из трех под общим названием «Коллекция: Петербургская проза (ленинградский период)». Произведения, составляющие сборник, были написаны и напечатаны в сам- и тамиздате еще до перестройки, упреждая поток разоблачительной публицистики конца 1980-х. Их герои воспринимают проблемы бытия не сквозь призму идеологических предписаний, а в достоверности личного эмоционального опыта. Автор концепции издания — Б. И. Иванов.
На жаркой пыльной площади деревушки в Апулии есть два памятника: один – в честь погибших в Первой мировой войне и другой – в честь погибших во Второй мировой. На первом сплошь фамилия Пальмизано, а на втором – сплошь фамилия Конвертини. 44 человека из двух семей, и все мертвы… В деревушке, затерянной меж оливковых рощ и виноградников Южной Италии, родились мальчик и девочка. Только-только закончилась Первая мировая. Отцы детей погибли. Но в семье Витантонио погиб не только его отец, погибли все мужчины. И родившийся мальчик – последний в роду.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Войцех Кучок — польский писатель, сценарист, кинокритик, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Ника» (2004). За пронзительную откровенность, эмоциональность и чувственность произведения писателя нередко сравнивают с книгами его соотечественника, знаменитого Януша Вишневского. Герои последнего романа Кучока — доктор, писатель, актриса — поначалу живут словно во сне, живут и не живут, приучая себя обходиться без радости, без любви. Но для каждого из них настает момент пробуждения, момент долгожданного освобождения всех чувств, желаний и творческих сил — именно на этом этапе судьбы героев неожиданно пересекаются.
Впервые на русском — знаменитый бестселлер британской журналистки Марселлы Бернстайн, легший в основу выпущенного в 2003 году фильма, в котором снимались Жерар Депардье и Кармен Маура (любимая актриса Педро Альмодовара).У монахини ордена иезуитов сестры Гидеон (в миру — Сара) вдруг возникают симптомы неведомой болезни. Разобраться в причинах этого поручено священнику Майклу Фальконе, и он выясняет, что в прошлом молодой женщины скрыта кошмарная тайна, связанная с ее сестрой-близнецом Кейт, отбывающей пожизненное заключение в одиночной камере.
Что делать, если жизнь пошла наперекосяк? Тридцатипятилетняя Нина Попкинс в отчаянии: ее приемная мать умерла, а муж ушел к другой. Однако позитивная по природе Нина не настроена страдать всю жизнь. Она решает, что для счастья ей необходимо обрести новую любовь и найти своих биологических родителей. Но жизнь продолжает строить Нине козни, и поездка в приют, куда ее отдали в раннем детстве, запускает целую череду неординарных событий, заставляющих Нину и смеяться, и плакать… Увлекательная, искренняя, грустная и забавная история, в которой чувствуется глубокое понимание женских судеб и сердец.
Виртуозно упаковыванная в сотню страниц лиричная семейная сага, блестяще экранизированная. Герои классика современной американской литературы всегда ищут справедливости в непоправимо изменившемся мире и с трудом выдерживают напор страстей, которым все возрасты покорны.